ЗВЕЗДЫ ДЛЯ КОМАНДОРА. Часть вторая. «РОССИЯ». ГЛАВА ПЕРВАЯ.         Очнулся Юрий на удивление легко и радостно, совершенно целый, как будто это не его разбрасывало по кабине осточертевшего корабля. В голодном и измученном теле ни чего не болело, казалось он родился вновь, в очередной раз и не на муку, как прежде, а на счастье. Тело было совершенно легким, но не как в полете, с надоевшей невесомостью, а с какой-то приятной тяжестью, но одновременно и с легкостью... Он даже не обделался, правда и не чем было, просто какая-то приятная тяжесть вдавила его в кресло и по-видимому, корабль уже ни куда не летел, так как не было слышно гула, он наверно уже прилетел, приятно так мелькало в голове, сейчас меня наверно встретят марсиане еще какие инопланетянки... В кабине было тихо, покойно и темно. Но ни как в могиле, а совершенно по другому. Как-то так, что Юрий не мог объяснить даже себе самому, как бывает в детстве, в далеком безоблачном детстве - лежишь под одеялом, накрывшись с головой, а впереди то ли праздник светлый и хороший, то ли просто воскресенье...         Резко, противно звякнуло над годовой металлом, раздалось надрывное, скребеще-скребущее по коже и нервам, скрежетание. Юрий дернулся всем телом, привязанным к креслу, и...     И по резко зажмурившимся глазам ударил яркий, ярчайший, ярчайше яркий свет, солнечный свет, пробивший тонкую пелену век, свет давно забытый в столетиях полета, тысячелетиях космического плена!.. Это было солнце, земное солнце, такое яркое и такое ласковое...         -Ты че ревешь, мэн? Обосрался со страха, что ли?! Родная русская речь, лишь только одно резануло ухо, один лишь «мэн», а в остальном... Сердце защемило, в груди чего-то сдавило и захотелось уткнутся кому-нибудь в теплую под мышку, дурно пахнущую потом и одеколоном «Шипр», и долго-долго поплакать, от радости, от пролетевших переживаний, от всего плохого, что теперь верно, осталось позади...         -Доставай его из этой кастрюли, а то он там сидит и ревет, а его здесь все ждут! Ну!.. Сильные и дружественные руки отстегнули надоевшие ремни, оторвали истрадавшуюся тощую задницу Юрия от паскуднейшего кресла и больно ударив об край люка плечом, выдернули его на белый свет...         Сквозь занавес остатков слез Юрий увидел ярко-зеленые деревья, ярко-синее небо, ярко-желтое солнце и ярко-разноцветных несколько автомобилей незнакомой ему марки, импортные поди, застывших на ярко-изумрудной траве...Когда-то гордый покоритель дальнего космоса, корабль «Партия», лежал немного на боку, помятой, ржаво-опаленной тушей, совершенно инородней на этом пиру красок... Сильные руки, принадлежащие плечистым парням, одетым немного странно - белые джинсы, яркие разноцветные футболки с надписями на груди по-русски, в каких-то толстых ярко-разноцветных, явно спортивных ботинках и круглых, обтягивающих головы, кепках-жокейках с длинными козырьками, повернутые у всех назад, поставили его на землю. На траву... На долгожданную почву... Ноги подогнулись от притяжения и ностальгии, Юрий плюхнулся на мягкость и шелковистость родной травушки-муравушки, одуряющий запах цветов и распаренной под летним солнцем, а он сразу определил - лето! травы, кружил голову, бабочки и стрекозы, какие-то мухи и мушки жужжали и кружились над ним, выбивая слезу умиления. Над головой Юрия загремел все тот же начальственно-ироничный басок:         -Так парни, эту хреновину нужно подправить, не мог наш космонавт летать на таком тракторе, давай тащи сюда все, что привезли, будем доделывать космолет!.. А где гример, черт вас возьми, совершенно нельзя работать в таких условиях, где этот алкаш херов, немедленно тащите сюда гримера! И снимите с него эту рвань, он что - каторжник?! Он что - сбежал?! Подберите скафандр по размеру! И шевелитесь, шевелитесь, мать вашу за ногу, у нас через десять минут и один час эфир, собаки!         Юрий ни чего не понимал - вместо того, что б его встретили врачи и военные, и везли на вертолете куда-то на секретную базу отдыха для исследований его организма (он такое действо неоднократно видел по телевизору), с ним совершают совершению непонятные действия...         Юрия усадили в удобное, мягкое, неизвестно откуда взявшееся кресло, намного удобнее надоевшего космического, вокруг запорхали несколько очаровательных девушек - длинноногих, белозубых, с осиной талией, высокой грудью, обтянутой так же разноцветными футболками с надписями на русском, Юрий ни как не мог сосредоточится и прочитать, и аккуратной попой, чуть прикрытой короткими шортами, девушек было несколько, но перечисленный комплект прелестей настолько одинаков, что для себя. Юрий называл его в единственном числе - высокая грудь, осиная талия, аккуратная попа... Таких раньше он даже и не видел, откуда взялись - непонятно, все как на подбор, сестры-близнецы... Девушки порхали, груди трепыхались, попы вертелись, да... Порхали, очаровательно улыбались и что-то делали с его лицом, чуть касаясь длинными прохладными пальцами, от удовольствия Юрий прикрыл глаза, но руководящий этими девушками мужик с красным носом и запахом перегара, весь какой-то помятый, а запашок-то знаком по прежней жизни, взревел раненым медведем:         -Глаза не закрывать! Смотри вперед! Юрий совершенно ни чего не понимал. Какой-то толстый мужик в синем халате на голое тело, вон коленки волосатые мелькают, чуть не сбил кресло с самим Юрием, сунул в руку какие-то листочки и умчался куда-то вдаль с криком:         -Погляди это, старик, и постарайся, хоть немного запомнить!.. Юрий честно попытался взглянуть на листы, но мужик с красным носом вновь взревел, выдрал листы из руки и отшвырнул их в сторону. Какие-то люди, одетые также странно, но красиво, расставляли вокруг какие-то прожектора и какую-то явно телевизионную аппаратуру, двое совсем не здоровяков совершенно спокойно пронесли на руках огро-о-омнейшую глыбу-камень и установили ее-его невдалеке, другие люди таскали какие-то вещи и шары, цветы и ленты, голова кружилась от голода и было все непонятно... Может быть он наконец-то все-таки умер, а это и есть пресловутый рай? Хотелось пить, хотелось есть, еще больше хотелось спать, но все желания перебивала одна страсть - как из пушки, хотелось мочится...         Уловив мгновение, когда какая-то дива на секунду замерла перед ним, что-то совершенно сосредоточенно разглядывая или пытаясь разглядеть на его лице, Юрий стеснительно шепнул:         -Извините, мне надо в туалет по-маленькому... Дива оторвалась от созерцания, брови ее изумленно взлетели и она переспросила удивленно:         -В туалет по-маленькому? Это слэнг? Надо запомнить...Если хотите пи-пи, делайте под себя, вам все равно сменят прикид... Юрий почти ни чего не понял из сказанного, кроме того, что почему-то можно делать под себя... Но не смотря на закалку последней жизни, он не решился попрать так явно мораль, все же он был трезв и всему есть предел...         Внезапно девушки расту пились, как по приказу, и прямо в лицо Юрию уставился какой-то красивый человек мужественной наружности - крупный нос с горбинкой, в волевой подбородок с ямкой, впавшие щеки, ироничные губы, карие запавшие глаза, чуть длинноватые волосы, спадающие на высокий лоб красивыми волнами золотистого цвета и закрывающие, совсем чуть-чуть, уши... К тому же этот человек оказался хозяином громкого и иронично-начальственного баска:         -Привет старик! Извини, не было времени познакомится, мы в цейноте, сразу после тебя реклама какого-то говна. А ты молодец, классно тебя сделали герлы, крутой мэн! Катюха, дала бы такому? Обратился хозяин баска к одной из длинноногих, стоящих вокруг. И сразу получил в ответ:         -Не задумываясь! Чур девки, я первая, улет! Он из дальнего космоса, я торчу! И опять почти ни чего не понял Юрий, кроме того, что его почему-то сильно хотят и потом почему-то будет реклама какого-то говна почему-то... В голове все перепуталось и она слегка заныла. Хотелось ссать, жрать, пить, помыться, сверху припекало солнце... Прилетел... А мужественный красавец, поставив обтянутую белыми джинсами ногу на край кресла, чуть потеснив так непринужденно Юрия, продолжал:         -Меня звать Иван Русаков, меня здесь каждая собака знает. Ты старичок, извини, я знаю, но пока ни кушать, ни пить тебе нельзя - грим смажешь, а вот после эфира по полной программе оттянешься в полный рост! Сам в Кремле тусовку собрал, и ты главным номером хляешь - девки, коньяк, слава!.. Я тебе завидую! Вот сам бы и полетел вместе меня... Ну уж дудки, дураков таких нет, мне и тут кайф, на Земле... А то ишь, завидует... Худой как скелет... А это что он так фамильярно, Леонида Ильича, Сам, ни хера себе... Значит меня в Кремль повезут и лично товарищ Брежнев меня в засос будет целовать, дожился... И глаза у него блестят, как у припадочного, может надо было доктора все-таки взять с собой... И словечки постоянно употребляют незнакомые, сленг наверно, кинотелеартистический жаргон...         -Ну все старик, наше время.! - обратился Иван к Юрию и скомандовал громовым голосом.         -Кресло убрать, все лишние вон, через минуту эфир! И сразу все страшно засуетились, забегали, замельтешили, из-под Юрия вырвали удобное кресло и прислонили его к изменившемуся до неузнаваемости космическому кораблю «Партия». Его корабль, действительно по внешнему виду больше напоминавший трактор ЧТЗ довоенной постройки, приобрел какие-то тоже слегка обгорелые в дальнем космосе дополнительные детали и антенны, какие-то решетки и панели, какие-то черт те знает чего еще...Ноги подгибались, чья-то заботливая рука подпихнула Юрия в бок и захлопнула шлем новенького скафандра, в который секунду назад его впихнули все те же крепкие и заботливые руки.         А вокруг толпились операторы с камерами и еще какие-то люди с какой-то аппаратурой, тянулись куда-то толстые, как змеи, шланги кабелей, прямо перед ним стоял улыбаясь во весь многозубый рот Иван, сжимая в руке гигантских размеров предмет, похожий на увеличенное мороженное «Эскимо», у предмета болтался короткий провод, наверно оборвался, подумалось Юрию, очень хотелось спать, есть, пить, но больше всего хотелось пи-пи... Но еще больше хотелось дышать, воздуха стало мало, голова закружилась, скафандр же не подключен!..         Но сам Иван свободной рукой распахнул прозрачное забрало, Юрий судорожно, широко распахнутым ртом ухватил изрядный кус воздуха, поперхнулся и закашлялся. Иван улыбнулся еще шире и красивей, с левитановскими нотками, голосом полным торжества, заговорил радостно:         -Сегодня, 19 мая 2012 года, для нас всех россиян, случилось радостное событие! Вернулся из дальнего космоса и вдохнул родимый воздух... Как 19 мая 20012 года, он что, рехнулся, он что, с ума сошел, какой такой 2012 год, он что, издевается, а где же я был все это время, он что, хочет сказать, что я летал в этой коробке, в этом примусе, в этом тракторе... летал, летал... так что же это такое, неужели я 37 лет летал в коробке?!..         -Позвольте Юрий, мне вас обнять от имени всех россиян, всех землян и поприветствовать вас с завершением такого, титанического эксперимента!.. ...37 лет, я наверно глубокий старик, вон и они все меня стариком обзывают, ни кого уже на земле наверно нет, кто меня еще помнит, ни кто уже не помнит, не любит, так вот какое наказание уготовлено мне за все мои грехи...         -....Вглядитесь в этот космический корабль, названный скромно, но весомо - «Россия» ! Созданный гением русских людей, широко известных всему миру, как самые гениальные, как самые талантливые, как самые мастеровитые и как самые скромные люди во всем мире! Вглядитесь в эти черты, черты мужественные и скромные нашего первого в мире космонавта, впервые в мире покорившего дальний космос и бросившего его к ногам России и русского народа! Вглядитесь в эти русские глаза, славянские черты, исконно российские скулы... Что вы хотите сказать, Юрий, в эту волнующую минуту, всем россиянам, всем жителям планеты Земля, с трепетом ожидающих от вас первых слов после столь долгой разлуки? Огромное эскимо красного цвета почти вплотную придвинулось к губам Юрия и на всю Россию, на весь мир, на всю Вселенную, разнеслось непонятное:         -Тридцать семь... Но Иван не был бы тем, кем он есть, то есть самым популярнейшим российским ведущим самой популярнейшей в России передачи «Тусуйтесь с нами и все ништяк!» Он мгновенно отреагировал-сообразил:         -Да-да, тридцать семь лет Юрия не было с нами, но он помнил о нас и мечтал вновь увидеть свою любимую Родину, ее лучшую в мире природу, ее самое синее небо, ее... Камера отъехала от измученного голодом, жаждой и всем происходящим, Юрия, тут еще ссать как из ружья хочется, да и цифра тридцать семь из головы не идет... и показала широким планом окружающую панораму - зеленые луга, на которых мирно и элегически паслись совершенно как настоящие пластиковые коровы и бычки; деревья, усыпанные изумрудными, в росе брильянтов, листьями (фирма «Российские пластмассы», при оптовых покупках существенные скидки) , но естественно, попали в объектив камеры, кстати, лучшей камеры, лучшего оператора России, Иван Русаков признавал лишь самое наилучшее, попали и натуральные картины пейзажа. Если бы космический корабль упал бы в приличное место, не столь однообразное ближним планом, тогда бы и не понадобилось бы оживлять его декорациями... Но Иван всегда славился творческим и вдумчивым подходом к делу, и пустить все на самотек он просто не мог...         Камера вновь вернулась к лицу Юрия и во время - на лице первого дальнего космопроходчика легко читалось блаженство пополам со счастьем.         -Юрий, что вы испытываете в данную минуту, в данную секунду, поделитесь своим счастьем с земляками-россиянами? Мороженное-эскимо вновь пододвинулось к губам Юрия, но он не мог выговорить ни слова, его тело слегка сотрясалось, по лицу бродила потусторонняя тихая улыбка, глаза, заплаканные глаза шарили по небу, казалось - он кого-то искал... Иван взял на себя вновь тяжкий крест, благо ему было не впервой, объяснения всем россиянам и жителям планеты Земля, счастливого состояния космонавта:         -Счастье и восторг от долгожданной встречи так переполняют Юрия Леонидова, первого в мире российского дальнего космонавта, что он не может выговорить ни слова!..         Начался импровизированный (всего дважды отрепетированный) парад и митинг местных жителей (массовка конечно, где их искать, местных жителей), желающих выразить восторг и счастье от встречи космонавта, длинноногие девушки в коротких юбках и старинных мундирах размахивали какими-то палками и высоко поднимали ноги, дети махали флажками и кидали к ногам Юрия цветы, взлетали в синее небо разноцветные воздушные шары, какая-то экзальтированная особа лет пятидесяти прорвалась сквозь оцепление дюжих молодцов в штатском и запечатлела на лице Юрия долгий не материнский поцелуй... Первый дальний космонавт воспринимал все происходящее как будто сквозь дымку сна, как сквозь туман...Юрий с огромнейшим наслаждением мочился прямо в скафандр.         -...А какой он импозантный и худощавый!..         -...Настоящий мужчина, не то что ты, вторую неделю не можешь вызвать мастера...         -...Смотрите, смотрите, он улыбается!..         -Ах!!! Я б так хотела бы быть с ним... Навечно...         -...Говорят, дальний космос способствует импотенции?..         -...А я слышала совсем наоборот! Говорят, он в постели неотразим!..         -Ах!!! Как бы я хотела бы быть с ним... Навсегда...         -...А какой элегантный и удобный у него скафандр! Нет, вы обратите внимание - почти сорок лет назад выпущен, а все почти как новый и модель такая современная!..         -Ну что вы тут говорите - модель, модель... Это же исконно русское, наше, если бы китаезы или штатники запустили бы, то...         -Да куда им, кишка тонка, они дальше Луны до сих пор выбраться не могут...         -А говорят, что они вообще и не летали, сняли у себя там в Голливуде и все...         -...Нет, что и не говорите - русский это звучит гордо! Не даром мы и Америку открыли, и паровоз с компьютером изобрели, и самые первые с социализмом покончили! Шведы до сих пор с ним покончить не могут, так-то, батенька, мы впереди планеты всей и во всем! Мы, россияне!..         -...Ура!..         -...Да здравствует самый первый дальний космонавт россиянин Юрий Леонидов!         -Ура! -Ура! -Ура!         Это и все остальное, Юрий конечно не мог слышать, ну кроме криков «ура», так как совместно с Иваном и оператором с камерой медленно проплывал в открытом огромнейшем автомобиле, капот которого был украшен золоченной фигуркой тройки коней.         -Иван, что это за машина?         -«Тройка»! лучшая в мире автомашина, гордость российской автопромышленности! Битком забитый тротуар был отгорожен от проезжей части невысоким, по пояс, металлическим заборчиком с торчащими через равное пространство, флагами почему-то трех цветов, французский что ли, и густой цепью милиции, тоже как-то странно одетой... Ну ни чего, чему тут удивляться, все же тридцать семь лет прошло, здесь, у них... Битком забитые тротуары взрывались аплодисментами и криками «Ура!», рассмотреть кого-либо в отдельности не подучалось - сплошная стена смазанных лиц, торчащих рук и крик «Ура!»...         -Слушай, Иван, у тебя нет в заначке какого-нибудь завалящего бутерброда? Жрать жуть как хочется... Иван улыбался, слегка грозил эскимо, которое оказалось просто микрофоном больших размеров, с улыбкой оглядывал массы, переполненные восторга и энтузиазма, отвечал;         -Послушай, старик, не будь занудой, не будь букой, мы тебя можно сказать ждали тридцать семь лет, а тебе бы все жрать да пить, я и не предполагал, что ты такой эгоист... Посмотри лучше, как эти люди, сами, добровольно, бросив все свои дела, пришли поприветствовать тебя...         -Знаю я эти «добровольно», знаю как это делается, не дурак, сняли с заводов и нагнали, пообещали двойной тариф, вот они и орут...         -Боже мой, какой двойной тариф, как это сняли, забудь Юрий и ни когда не вспоминай прошлое, мы отряхнули прах с ног и вспоминать коммунистическое рабство - дурной тон! Ты прилетел в свободную, демократическую страну, которая идет по самому правильному в мире, собственному, третьему пути развития, как общества, так и экономики!..         -Что?.. Юрий распахнул неприлично широко рот, Иван тактично подпихнул челюсть первого дальнего космонавта микрофоном и нажав на нем кнопку, заорал изо всех сил:         -Обрати внимание, Юрий! Этот памятник установлен два года назад в твою честь! да-да, в твою честь! Когда наши российские ученые, первые в мире, установили, что твой космолет - «Россия» возвращается назад, выполнив всю заданную программу, то население России совершенно добровольно пожертвовало средства, а фирма «Васьков и сын, литейное дело» совершенно бесплатно отлило этот шедевр по проекту скульптора Лаптева из бесплатно пожертвованной бронзы прииском «Российский» ! ..         Интересно, а куда же пошли деньги... Мимо автомобиля проплывали медленно и величаво дома, блестя отделанными плиткой стенами, а между ними, метров сто высотою, громоздилась фигура, изображающая человека в скафандре с широко раскинутыми в стороны руками... Как будто человек этот хотел схватить в охапку всю Землю... Фигура медленно проплыла и осталась позади, люди толпящиеся на тротуарах самозабвенно кричали «Ура!», изо всех сил разевая рты, девушки, женщины и старушки улыбались и посылали воздушные поцелуи, детишки, вздернутые на плечи отцов и шеи любовников их матерей, махали полосатыми флажками и воздушными шариками, с крыш сыпались лепестки каких-то цветов и конфетти, только размером с пятак, была когда-то такая монета, пять копеек...         -...И вот наш автомобиль с первым дальним космонавтом Юрием Леонидовым проезжает по улицам столицы России и всего прогрессивного человечества, уверенно идущего по капиталистическому третьему пути развития, так сказать третьему Риму, городу Москве! десятки и сотни тысяч горожан, оставив свои дела, высыпали на самые красивые улицы в мире, на самые просторные площади, что бы поприветствовать вернувшегося из дальнего космоса первого российского космопроходца! Ура Юрию Леонидову, ура! Вслед за восторженно вопящим в микрофон Иваном, голосила, казалось, вся Москва, от порывов восторга и экстаза охраняли лишь густые цепи милиции, которая, как уже заметил Юрий, тоже отличалась одеждой. Черные комбинезоны перечеркнутые белыми ремнями крест-накрест, белыми касками, белыми перчатками и тоже белыми высокими ботинками на шнуровке, казались Юрию больше иностранными, чем Иван, оператор и длинноногие дивы, укатившие с места приземления на большом блестящем автобусе...         Толпы москвичей приветственно орали и махали руками, Юрию хотелось есть, пить, спать и сменить скафандр, так как ногам было мокро и уже холодно, дома возвышавшиеся вдоль улиц были густо украшены рекламой, голова у Юрия кружилась, на глаза навертывались слезы... да-а-а, вернулся... «Пейте российский квас - лучший квас в мире!»... Неужели тридцать семь лет прошло... «Российское - значит отличное!», интересно, как здесь... «Храните деньги в банке МММ»... Над головой синело небо, от ярких красок начали уже болеть глаза, сильно, очень сильно захотелось спать... Начав зевать, Юрий был обломан все тем же Ивановым микрофоном, тот вновь ловко захлопнул ему рот и посочувствовал:         -Потерпи Юрок, потерпи чуток, еще немного потерпи, мы здесь знаешь как терпели, пока ты там в космосе прохлаждался, - шептал в выключенный микрофон Иван, улыбаясь налево и направо, периодически прерывая свой шепот выкрикиванием очередного глупого лозунга - Да здравствует! Крепить!.. Все вместе!.. Как один!... Россия!..         -Мы и смену старцев вытерпели, и перестройку с ускорением, и кооперацию, ваучеризацию, и первоначальное накопление, и криминализацию страны, и путчи, и чего только тут не вытерпели... А ты в космосе болтался, так сказать, хреном груши околачивал.. Потерпи, вон уже и Кремль показался... И действительно, впереди показались шатровые крыши кремлевских башен, украшенных чем-то не рубиновым, а золотым... автомобиль плавно развернулся, покатил по брусчатке Красной площади и изумленному взгляду Юрия предстала небывалая картина - вместо мавзолея с Вечно Живым стояло скромное белокаменное здание-зданьице непонятного назначения, с матовыми окнами небольшого размера и какими-то двумя буквами над ним, отсюда невозможно было рассмотреть, что за буквы такие...         А на башнях Кремля, вместо знакомо-привычных уже, рубиновых звезд, нестерпимым блеском в лучах падающего за зубцы высотных домов солнца, блестели золотые двуглавые орлы, правда без короны... Столь знакомые Юрию по своим прежним, до социализма, жизням... Собор Василия Блаженного был на своем месте, а вот над куполом верховного Совета, так повторяющим и передразнивающим рейхстаг, лениво развевалось огромнейшее полотнище, все тех же трех цветов, как у детей и на флагштоках заборчика... Синий, белый, алый...         -Иван, что это за знамя?.,         -Наше с тобою Юрий знамя, флаг России!.. И эти цвета Юрий помнил по своим прежним жизням, но увидеть их вновь над Кремлем, когда-то захваченном коммунистами, он ни как не ожидал.. Значит действительно, в стране произошли необратимые перемены и наконец-то многострадальный народ и душа Юрия успокоятся... И Юрий заплакал. Заплакал от всего пережитого и увиденного, от жалости к себе, ну и конечно от голода. А неутомимый Иван все комментировал:         -Вы видите на экранах своих телевизоров слезы на глазах самого мужественного человека Земли, дальнего космонавта, он плачет от вида российского флага, от вида древнего Кремля, являющегося святыней для всех россиян, от чувств, которые вызваны возвращением на Родину! Юрий, Россия ждала тебя и наконец-то дождалась!.. Дождалась и встречает...         Автомобиль вкатился под гулкие своды Боровицкой башни и остановился недалеко от Царь-Колокола. На невысоком крыльце стояла довольно-таки большая толпа встречающих, все улыбались и приветственно махали руками. Иван помог выйти из автомашины Юрию, неуклюжему в своем побулькивающем скафандре и придерживая его под руку, повел по широкой красной ковровой дорожке, на ходу шепча - не забудь отдать честь, хотя к пустой голове руку и не прикладывают, но ты же все же космонавт...         Среди густоты встречающих Юрий выделил взглядом толпу старцев преклонного возраста - слезящиеся глаза с огромными мешками под ними, носы всех цветов, трясущиеся головы и руки, выпяченные животы, блестящие и помятые лысины в обрамлении остатков волос, изрезанные глубокими морщинами отвисшие щеки в пигментных пятнах, повисшие безвольно отвисшие нижние губы, да-а-а, Брежнев образца 1975 года по сравнению с ними был красавец...         Из этой толпы концентрированного страшного старчества отделился огромнейший мужик лет так девяноста, на вид, под два метра ростом, толстый и массивный, как столетний дуб... Или девяностолетний... Седые волосы деда были длинноваты для кремлевского жителя да еще такого возраста, но видимо за эти тридцать семь лет здесь многое изменилось, что-то лицо мне этого старикана знакомо, как будто мы с ним уже встречались, ишь, ряха, поперек себя шире. Мужчина преклонных лет был одет в великолепнейший темно-фиолетовый костюм и в тон ему, чуть светлее, рубашку, галстук вообще был произведением галстучного искусства, старикан широко раскинул руки, ох и длиньнюшие руки у старикана... Выпятил живот и пошел, широко улыбаясь вставными зубами, прямо на Юрия, шаркая по крыльцу ногами.         Приблизившись, Юрий неловко-неумело вскинул руку к непокрытой голове и испуганно подумал - е-ка-ле мое, а что говорить и не знаю... Но говорить и не пришлось. Старикан сгреб его в охапку, ох, да у него еще силушка не меряна! треснули ребра, прямо в лицо пахнуло хорошим коньяком и еще чем-то съеденным, тоже хорошим по качеству, старик прильнул губами к щеке космонавта, Юрия передернуло от отвращения, и хитро кося слезящимся глазом прямо в глаз космонавту, прошепелявил совершенно непонятное, негромко и как бы тайно - ну вот, а ты лететь боялся...         Юрия хлопали по плечам, целовали в засос какие-то слюнявые старики, некоторых он как будто узнавал, хотя прекрасно понимал - это невозможно... Новые времена, новые люди, ни одного коммуниста не подпустит народ и на пушечный выстрел к власти, к Кремлю... Да и лет-то прошло не мало, какие знакомцы, кто его помнит, Юрия, его настоящую фамилию, видимо так и придется умереть Леонидовым...         Наобнимавшись и нацеловавшись, встречающие повели дорого гостя к столу. Следом спешили корреспонденты и фотографы, совсем рядом мелькал, подбадривающе подмигивая - не робей! Иван, старикан-мужик конечно оказался президентом России, первым демократическим президентом России, выбранным на пожизненный срок, как было сообщено ему, и звали его так красиво и по-русски - Илья Сергеевич, что у Юрия вновь защипало в глазах.         Внутри, в помещении, Юрия отделили от общей массы, наскоро помыли в роскошной ванне опять какие-то длинноногие дивы, напялили белье и брюки, носки-туфли-рубашку, смокинг и «бабочку» на шею, напоследок прыснули одеколоном из флакона огромных размеров и отвели в общий зал. Ярко освещенный и битком набитый народом.         Юрий обрадовался - наконец-то, наконец-то он поест, тем более на столах было что есть, и икра, и... Но к столам еще ни кого не подпускали, все столпились в вокруг президента, а тот, пердун старый! ласково улыбаясь, ухватился за руку оголодавшего до неприличия Юрия и начал откашливаться. А уже порядком надоевший везделезущий Иван, смотря туда же, куда смотрел и президент, то есть в объектив камеры, заговорил своим красивым голосом:         -Вы видите на своих экранах торжественную встречу, торжественную, но тем не менее теплую встречу дальнего космонавта Юрия Леонидова с президентом России Заслоновым Ильей Сергеевичем и прочими руководителями страны. Весь мир, затаив дыхание, с нетерпением ждет речи президента России Заслонова Ильи Сергеевича, посвященную прибытию первого российского дальнего космонавта на Родину из трудного и опасного полета, впервые в мире продолжавшегося целых тридцать семь лет! Впервые российский корабль «Россия», совершив легендарный по сложности и длительности полет, вернулся из успешного путешествия!         Все присутствующие захлопали, аплодисменты переросли в овации, овации в экстаз и восторг к любимому президенту и под общий шум президент демократической России начал свою речь, не отпуская руки первого дальнего космонавта и вглядываясь сквозь толстые стекла очков в листки, которые перед ним держал какой-то генерал с брюзгливым лицом. Юрий понял - это последнее препятствие на пути к ломившемуся от еды столу, он судорожно и некультурно глотал слюни, но к счастью - благодаря новым веяниям, речь президента уложилась в сорок семь минут.         А затем был банкет... Только чувство ответственности и понимания важности момента спасли Юрия от конфуза - обморока. Представьте себе - всемирная трансляция встречи и обморока первого дальнего космонавта России на приеме в Кремле... На руку недругам. Страшней и не придумаешь!..         С огромнейшим трудом сдерживаясь от желания, от жгучего желания сгребсти со стола первое попавшееся под руку и запихнуть это первое попавшееся целиком в рот, запихнуть безо всякого этикета и приличий, Юрий мелкими шажками подошел к столу, в сопровождении все еще цеплявшегося за руку этого демократического президента, и что ему старому херу надо, Ивана, толпы фотографов, корреспондентов и членов правительства... Неужели они все будут смотреть как я буду жрать?! Юрий взял самый крохотный бутербродик, меньше просто не было на столе, бутербродик с черной икрой, и фужер с шампанским увы, фужеры были все одинаковые, Иван повернул Юрия к президенту, генерал с брюзгливым лицом вставил в плохо гнущиеся пальцы президента фужер с шампанским...         Илья Сергеевич протянул свой фужер к фужеру космонавта и слегка ударил хрусталем об хрусталь. Раздался мелодичный звон, вспыхнули многочисленные вспышки и президент России выпил вместе с дальним космонавтом за Родину. Снимок обошел все газеты мира.         -...Ну что скажете, как выглядит, сволочь, как огурчик, а ведь не хотел лететь, скотина, упирался, а теперь...         Юрий наслаждался... Бутерброды с икрой и сыром, многослойные и разнообразные, салатовые тартинки и оливы, шашлыки и цыплята-табака, десерты, мороженное и кондитерские изделия со всего света... Устанешь перечислять, что он только съел в тот самый первый свой земной обед-ужин после столь долгого перерыва, целых тридцать семь лет питался всяким говном из туб, глаза бы их не видели!.. И запивал все шампанским, «Российским шампанским», огромным количеством шампанского, больше он ни чего не хотел, только шампанское, пузырящееся, холодное, остро колющее горло, шампанское... Рядом мелькали какие-то то мужские, то женские, и даже ого-го какие непротивные лица, что-то у него спрашивали, он что-то мычал в ответ, исчезал и вновь появлялся Иван, а Юрий все ел, ел и ел... Он почему-то даже не боялся последствий такого обжорства, ведь нельзя же так много и так сразу после столь долгого перерыва и длительной тубовой диеты, ведь может быть плохо, но голос рассудка был задавлен количеством поглощенной еды.         Где-то вдалеке гремела музыка и смеялись над шутками президента любящие его сограждане, сразу видно - президент демократичен и доступен до народа, девушки наперебой пытались взять космонавта, то есть его, Юрия, то за локоток, то на абордаж, но увы - все было тщетно! Юрий ел и не мог наестся, ел и не мог остановится... Только слегка кружилась голова и в животе становилось все тесно и тесно, все тесней и тесней, ну что ж, схожу в туалет и продолжу... Мелькнул в очередной раз Иван, Юрий выхватил его из толпы взглядом и призывно замахал рукой с вилкой, на которой был крепко насажен кусок оленины во французском соусе, если не соврал официант...         -Ну что душенька твоя довольна? - с легкой ехидцей поинтересовался Иван. Юрий пояснил:         -В туалет хочу, отведи - век благодарен буду.         -Пойдем. И слева, и справа к Юрию тянулись руки, все норовили пожать руку космонавту, потрогать его, потрепать за плечо, все улыбались ему, все ему что-то говорили о чем-то, но слова сливались в общий гул ровный гул-щум-прибой, сверху светила на голубом небе хрустальная люстра, Юрий приветственно помахивал руками и улыбался, помахивал свободными руками, так как две своих вилки оставил на столе, наказав официанту - не уноси, я сейчас вернусь, быстренько сбегаю и обратно...         -Сюда, - Иван почему-то перешел на короткие, отрывистые, похожие на команды, слова, Юрий послушно повернул, за темно-бархатно-красной шторой мелькнула резная дверь темного дерева зеленого камня стена блестящей бронзы ручка, надо же, а я и не заметил в каком зале меня принимали, ну и банкетище отгрохали, а все в мою честь, сумрачный, прохладный коридор, две широкоплечих фигуры в темных костюмах стремительно поднялись с кресел с золоченными ножками на встречу... Иван толкнул Юрия к ним и все так же отрывисто произнес, как скомандовал:         -Возьмите его. ГЛАВА ВТОРАЯ.         Небо еще спало, но первые робкие лучи солнца уже прорвались сквозь легкие сизо-синего цвета шторы в кабинет молодого генерала Савраскина. Сам же Савраскин, сорокалетний мужчина приличного роста и телосложения, возвышался за столом, тупо уставясь на телефон. Вообще-то, телефонов у генерала было много, но в данную минуту его интересовал аппарат ярко-зеленого цвета, без клавиш, слегка приплюснутый сверху, аппарат напоминал то ли плитку малахита, то ли приготовившуюся прыгнуть прямоугольную жабу с закругленными углами. Голова у генерала поскрипывала от вчерашнего банкета, устроенного этим придурком, сранным засранным престарелым президентом в честь хрен знает где проболтавшегося тридцать семь лет ублюдка, из-за которого и вынужден генерал сидеть у себя в кабинете, тупо уставясь на телефон... А телефон молчал. В голову лезла всякая чертовщина - девки из подразделения майора Харитонова, ну оторвы, пробы негде ставить, да где Харитоша набрал только таких блядей - непонятно... Подготовка к дню «ЗЕТ», что идет полным ходом, уже и командир легионеров вовлечен, а куда он сука денется, компромату на него вагон... Генерал тяжко вздохнул - может выпить немного, помешкал, еще раз вздохнул и потянулся... Сильным, но затекшим телом... Хорошо блядям, спят сейчас, а тут... Внезапно звякнул красный телефон, украшенный двуглавой птичкой, Савраскин от неожиданности подпрыгнул - ни хера себе!.. Ждешь одного звонка, а на голову, как снег, другой...         -Генерал Савраскин слушает!         -Слушай генерал, слушай, с дачи сообщений еще не было?         -Ни как нет, господин президент! Как только будут какие-либо сообщения, я тут же немедленно сообщу вам!         -Молодец генерал, я вижу ты засиделся в генералах, надо тебя дальше двигать... Заскочи часикам к пяти, мы это дело обсудим... И звание, и должность... А то такой молодец и все еще генерал и начальник отдела... Непорядок... Ну пока, генерал...         -До свидания, господин президент... - растерянно прошептал Савраскин, ни хрена себе, а как же день «ЗЕТ», может шепнуть президенту, может он и не сраный президент, ишь, заботливый какой, да что же это такое, надо хорошенько все это обсудить-обдумать, посмотрим-посмотрим, что ему вечерком президент пообещает, а тогда и решим...         -Фамилия, имя, отчество?         -Все называть или последнее только?         -Что?! Да ты что, сука издеваешься надо мной?! Да я тебя, блядский рот!..         -А-а-а-а-а-а!!!..         -Встать! Сесть! Руки на колени! Я сказал - на колени!!! Отвечать на вопросы!!!         -Слушаюсь...         -Фамилия, имя, отчество?!         -Леонидов Юрий Иванович...         -Прежде был Заикиным?. .         -Да...         -С какой целью сменили фамилию?         -Не знаю... Мне сообщили об этом... Я и не знал...         -Кто вам сообщил, что вы теперь не Заикин, а Леонидов?         -Этот... командир отряда космонавтов... я фамилию его не помню... его еще звали Командором, да, Командором его называли...     -Командором! - оживился мучитель Юрия и выскочил из-за стола. Яркий свет слепил Юрия, глаза слезились и от этой страшной лампы, и от боли в спине... Мучитель пробежался несколько раз туда-сюда по кабинету за спиною у Юрия, тот сидел настороженно, втянув голову в плечи и ожидая вновь ударов резиновой дубинкой. Но мучитель вернулся за стол и продолжил:     -Значит ты утверждаешь, что сообщил тебе о смене фамилии командир отряда космонавтов по кличке «Командор»? Я правильно тебя понял?     -Да...         -Интересно, интересно у вас там в прошлом было...У командира кличка, космонавтам перед полетом фамилии меняют... Очень интересно! Ну да ладно, поедем дальше. Какое задание ты получил от этого Командора?         -Ни какого задания, мне сказали, что мной выстрелят, как из пушки и мое дело только в ракете лететь, а она сама все знает...         -Я не спрашиваю, какое научное задание в виде прикрытия ты получил. Меня интересует - какое задание ты получил фактически, а не прикрытие, что тебе приказали сделать, с кем связаться, что выполнить, что тебе приказал этот Командор? Юрий вздрогнул, с опаской вгляделся сквозь слепящее пламя-жар-свет лампы, но ни чего не увидел, спина ныла, ни чего себе - с корабля на бал!.. Сразу после приема в Кремле и такие передряги с побоями, голова кругом идет...         -Понимаете, ни какого задания я не получал... Ну совершенно ни какого, да и какое задание можно выполнить в космосе?         -Вопросы здесь задаю я! А твое дело отвечать на них правдиво и честно! Понял, чем следователь подследственного донял?!     -Понял...         -Возвращаемся к нашему разговору. Какое задание ты получил от Командора?         -Ни какого...         -Мне снова тебя взбодрить, гребена кровь?!     -Ни какого задания я не получал...         -Ну сука, держись!..         -А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!         -Что такое?! Прекратить! Немедленно прекратить! Вы что себе позволяете! Да я вас в бараний рог согну, загоню туда, куда Макар телят не гонял, сгною!!! Юрий лежал на поду и сжавшись в тугой, трепещущий от боли клубок, сквозь сжимающие голову руки, уставился в свете вспыхнувшего под потолком света на неизвестно откуда взявшегося-появившегося длинного офицера, так страшно орущего на его мучителя. А мучитель, вытянувшись изо всех сил, с тупым лицом ел глазами спасителя Юрия.         -Вставайте, садитесь, не беспокойтесь - я не потерплю нарушения законности в нашем учреждении. Он будет наказан и примерно, что б другим было неповадно. Садитесь, да нет же, нет, сюда, к столу. Закуривайте, - длинный майор с участливым лицом распахнул золотой портсигар, предлагая Юрию тонкие коричневые сигары, подвинул зажигалку, сам закурил с огромным наслаждением и выпустив клуб дыма, уставился сквозь него на космонавта. Юрий испытывал чувство благодарности своему спасителю и легкое головокружение от сигары.         -О чем это вы здесь так бурно беседовали? Если конечно не секрет? -буднично, как у друга, с некоторой долей участия, но одновременно вроде бы и с ленцой, с не заинтересованностью, спросил майор.         -Да мы... он спрашивал меня, какое задание я получил от Командора... а я ни какого задания совсем не получил...         -Ну это мелочи, получил - не получил, - майор совершенно по-свойски подмигнул Юрию и выпустил новый клуб дыма, еще больший, чем прежний. Юрию с его тридцати семилетним перерывом в курении было до него далеко. Майор так же лениво поинтересовался:         -Вы завтракали?         -ЧТО?!- Юрий поперхнулся дымом от своей сигары и закашлялся, все происходящее казалось ему то ли сном, то ли кошмаром - возьмите его, поездка в зашторенной автомашине сжатым плечистыми незнакомцами, этот садист с лампой и дубинкой, не понимающий и не желающий его понять, побои, сигары, все кружилось в голове и мешало реально и здраво воспринимать окружающий его мир... Прокашлявшись, Юрий отрицательно помахал головой:         -Нет... А что, уже утро?..         -Утро, утро, утро красит нежным светом стены древнего Кремля... Удивлены? Не удивляйтесь, этот, - майор брезгливо кивнул на дверь.         -Идиот исключение, а в основном здесь у нас работают интеллигентные люди, чуткие и знающие поэзию...         -Здесь это где? - - глухо спросил Юрий, смутно подозревая ответ.         -Как?! Этот мерзавец даже вам не представился? Извините, я тоже хорош, - майор стыдливо потупился, а затем продолжил.         -Вы находитесь в учреждении Коллегии Генеральной Безопасности, моя фамилия Сухарев, Сухарев Генадий Самойлович, начальник дознавательного отдела. А вас я знаю - видел по телевизору... При последних словах начальник дознавательного отдела Коллегии Генеральной Безопасности вновь стыдливо потупился, вроде бы даже как бы покраснел или правильней сказать, слегка покраснел и продолжил;         -И я хотел бы попросить у вас автограф... Если конечно вам угодно... Вот здесь, - и положив на стол чистый лист бумаги, ткнул в самый низ пальцем.         -Да, вот здесь, благодарю вас, огромнейшее спасибо, я коллекционирую автографы интересных людей... Сержант! На крик из-за двери тут же появился огромнейший конвойный.         -Отведите нашего гостя в столовую на завтрак, а затем в комнату, ему нужно отдохнуть немного... Еще вчера вы мчались, в звезды врезываясь... Как я вам завидую! До свидания, Юрий Иванович, до свидания, не грусти и не печаль бровей...         -До свидания... Ошарашенный всем произошедшим, Юрий покинул кабинет, на последок обратив внимание на его странность - в кабинете не было окон...         -Зайди ко мне, - негромко сказал как бы в пространство майор, вновь разваливаясь в кресле за столом и стряхивая пепел себе на мундир. Неслышно в кабинет скользнул тенью допрашивавший Юрия мучитель, в свете огня на кителе блеснул погон капитана, под низким лбом горели мрачным огнем вдохновения маленькие глазки питекантропа. Так же неслышно капитан-питекантроп приблизился к столу и замер, влюблено глядя в лицо начальству.         -Все слышал?         -Так точно, господин генерал, виртуознейшая работа!..         -То-то... Возьми этот лист с автографом этого козла и положи в сейф. Когда скомандую - напишешь на нем, что скажу...         -Так точно, слушаюсь, господин генерал!         -И еще. После снятия показаний не оформляя их немедленно ко мне. Немедленно! Все ясно, капитан?!         -Так точно, господин генерал, не сомневайтесь, господин генерал, все будет исполнено наилучшим образом, господин генерал!         -Свободен.         -Слушаюсь, господин генерал! Неслышно открылась и закрылась дверь, майор, оказавшийся генералом, остался один. Подойдя к шкафу, стоявшему возле стены, как и все шкафы в мире, генерал широко распахнул дверцы...         В окно, оказавшемся за дверцами шкафа, ярко ударило утреннее солнце. Деревья трепетали листвою под суровым взглядом генерала, внизу, а это был второй этаж, среди кустов, желтели дорожки, густо посыпанные песком. Во всем был порядок и спокойствие, как и должно было быть на секретнейшем объекте «ДАЧА». Генерал пробормотал себе под нос:         -Я пришел к тебе с приветом...         Позавтракав в небольшой столовой, всего лишь четыре столика, в полном одиночестве, прислуживал официант с великолепной офицерской выправкой, такую Юрий помнил лишь по давней гусарской жизни, надо же и здесь нет окон, под землей мы что ли... Юрий в сопровождении все того же огромного конвойного сержанта в мешковатой форме и блестящих сапогах, был проведен сумрачными коридорами, освещенными крохотными лампочками, напоминали эти коридоры то ли коридоры дома отдыха, то ли коридоры санатория какого-нибудь, не слишком первоклассного, вон и дорожка плохо пропылесосена, и пахнет чем-то не сильно приятным... проведен был в комнату, единственным предметом мебели которой была лишь огромная кровать. Ого, человек пять можно на такое ложе уложить, Юрий лениво зевнул и не раздеваясь, провалился в сон...         Сколько он спал, Юрий не мог сообразить, после своего пробуждения, так как часы отсутствовали, а окон и здесь не было. Но проснулся Юрий совершенно выспавшимся и свежим, допрос с мучителем-садистом вспоминался как дурной сон, майор - любитель поэзии, вообще не вспоминался, а полет отодвинулся куда-то вдаль и было совершенно непонятно, почему он здесь. Да еще раздетый догола... Вскочив и одевшись, все тот же смокинг и остальное, уже знакомое, трусы в маленьких красных сердечках, белоснежные носки, Юрий бодро направился к двери. Так как хотел в туалет... Но дверь не поддалась его усилиям, она была заперта снаружи... Да, хоть и комфортабельная, а тюрьма, пригорюнился Юрий, надо же, а за что, какое-то задание, какой-то Командор, да ведь прошло 37 лет, он уже большую часть и не помнит...         Стоя у запертой двери, Юрий огляделся. Камера была роскошна - посередине огромная смятая кровать, белье синего цвета, сама красного дерева, подушка и одеяло с кружевами, атлас поблескивает, стены обклеены обоями, имитирующие гобелен, только окна нет, шкаф темной полировки во всю стену, на потолке, расписанном облаками белыми по голубому, возвышалась-свешивалась люстра скромных размеров, вполне украсившая бы небольшой театр... Да... живут же люди... и он раньше жил... в своих прежних жизнях... почему-то теперь его прежний жизни тоже воспринимались как стародавний сон, давно-давно приснившийся ему... 3а дверью что-то щелкнуло и она распахнулась в коридор... А он то дурак! на себя тянул....         На пороге стояла улыбаясь молоденькая девушка в сложном головном уборе из марли, белом коротком платьице и кокетливом фартучке с кружевами... Горничная, а где же сержант в сапогах...         -А где же сержант?..         -Какой сержант? - удивленно вскинула бровки девушка в марлевом кокошнике и кокетливо пожала плечиками. Ее милый вздернутый носик сморщился, всем своим видом показывая - ни каких сержантов здесь нет и не было, приснилось мол...         -Это вам наверное приснилось, Юрий Иванович, а вообще - как спалось, одному-то? Невинный вопрос подразумевал массу подтекста и домолвок-недомолвок, чуть больше прыти, ишь как улыбается, а она хороша, ну сука, да в туалет вперед надо бы, что-то клиент попался вялый... Пауза затянулась, затянулась пауза, пауза затянулась, улыбка, где же здесь туалет, еще одна улыбка, что это он топчется, ну, давай же, а если так козлу улыбнутся? ни чего... пауза затянулась и еще раз пожав плечиками, горничная прошла в номер, в камеру оказавшуюся всего лишь номером, так как сержанта нет, он приснился...         Нажав кнопку, горничная привела в действие какой-то совершенно бесшумный механизм и с легким шелестом на стене распахнулось окно! Ура, окно! А в него, сквозь хрустально чистое стекло, хлынуло солнце!.. С голубого неба, сквозь изумрудную зелень листвы, так мило скребущихся сюда...Еще бы узнать где туалет и жизнь прекрасна!..         -Туалет находится за крайней дверцей шкафа, туалет у ванная, да нет же, крайняя от двери, да эта... Фу-у-у, чуть не лопнул, надо же, даже писсуар какой-то необыкновенный, голубоватым отдает... Фу-у-у...Ну и ванная, это же целый бассейн! Как бы в ручках не запутаться... Откуда-то сверху негромко заиграла музыка, какой-то легкий джаз...         Вытеревшись и покинув хитрый шкаф, Юрий обратился к горничной, терпеливо дожидавшейся его в номере:         -Распахните пожалуйста и окно, кстати, как вас звать?         -Пожалуйста, меня звать Катя, в соседней комнате вам уже сервирован завтрак, прошу вас... Как завтрак, он же уже завтракал, неужели он проспал сутки, вот это да... Голос горничной звенел недавней обидой - пауза затянулась, ну ни чего, не последний день здесь живем, мы еще порадуемся жизни, все это только был сон, страшный сон-кошмар, после которого так реально побаливает спина, сон-кошмар, все приснилось, все - и полет, и прием в Кремле, и президент со своими странными словами, и мучитель... А что же тогда остается, а где же тридцать семь лет... А куда же тридцать семь лет девать?.. А вот тридцать семь лет и остается и как этот парадокс обойти, он не знает, глянул в ванной он в зеркало и ужаснулся - как выглядел он перед приснившимся полетом, после лечения, так и выглядит сейчас... А как же тридцать семь лет?.. А сейчас завтракать, он не ел как будто целый месяц, какой месяц! целый год, зверский аппетит!.. 3автракать, завтракать...         Горничная шла следом и презрительно кривила губы.         На столе генерала, засидевшегося в генералах, господина Савраскина, вкрадчиво звякнул зеленый телефон, квакнул, так сказать. Генерал немедленно подхватил трубку, его синие глаза загорелись неподдельным служебным рвением-огнем, наконец-то это ожидание кончилось, он уже почти допил бутылку коньяка, а телефон все не звонил и не звонил, зараза... Впереди деятельность и работа! -Слушаю!         -Господин генерал...         -По существу.         -Слушаюсь! Ни чего...         -Как это ни чего...- опешил генерал.         -Совершено ни чего по нашему с вами интересующему вопросу. Пусто. П-у-с-т-о!..         -Вы отдаете себе отчет, о чем говорите?         -Так точно, господин генерал. Показания показали все, что угодно, кроме интересующего нас момента.         -Что же делать, генерал Сухарев?         -Я не знаю, генерал Савраскин...         -Господин генерал...         -Так точно, господин генерал... Голос в трубке стал вроде бы как ехидным и в мгновенно вспотевшую голову генерала Савраскина, нет, господина генерала Савраскина пришла страшная мысль - есть, есть все у Сухарева, ишь как заговорил, хоть и звания равные, но должности не сравнить, а тут такая дерзость, значит решил сам доложить, через голову, ну сукин сын, ну подлец, подписал себе приговор!..         -Ну что же, Сухарев, на нет и суда нет. Подготовьте рапорт.         -Слушаюсь... И гудки. Ну сука, я тебе припомню!         Савраскин сорвался с места и забегал по кабинету. План в голове мгновенно сложился, секунду помедлив и покосившись на телефон с птичкой, Савраскин минуту, не больше, поколебался, и решившись, поднял трубку алого цвета аппарата.         -Савраскин. Срочно президента. Мгновение, какие-то шорохи, подслушивают, не может быть, эта линия имеет защиту «А», наконец-то!..         -Я слушаю, что тебе надо, Савраскин, есть новости?         -Мне нужно срочно увидеть вас, господин президент!         -Что это так? Невтерпеж стало, что ли?         -Дело горит, господин президент. Насчет Космонавта...         -Выезжай. Жду. Савраскин откинулся на спинку кресла, посмотрел на потолок и подмигнул неизвестно кому - так-то! Пальцы знакомо нашли кнопку, на пороге замер адъютант - слушаю?!         -Машину. И срочно! Адъютант наклонил голову с пробором и так же бесшумно исчез, как появился. У себя в приемной поднял трубку серого телефона, не набирая номера и не называясь, коротко сообщил:         -Мой выезжает к Самому. Срочно. И аккуратно положив трубку, потребовал по селектору:         -Машину генералу. Срочно.         Горничная оказалась чемпионкой. По Кама-Сутре... То, что она вытворяла в постели с Юрием, повергло его в шок. Вроде бы не совсем дикарь, не совсем отсталый туземец, вроде бы знакомый с новейшими изысканиями в данной области, имевший огромнейший успех во всех жизнях у женщин (когда доживал до зрелого возраста) , но с таким умением, такой виртуозностью, с таким напором, с такой неутомимостью, он столкнулся впервые...         Ближе к обеду, лежа поперек кровати на спине и свесив ноги на пол, Юрий сквозь прострацию и шок пытался наблюдать за Катей, но это ему удавалось с трудом. Катя меняла позы и положения со скоростью кометы, Юрий чувствовал себя тренажером для тренировок по данному виду спорта, и только периодические извержения, напоминающие по обилию и продолжительности затухающий вулкан, смиряли его с такой ролью. Ему тоже доставалось немного удовольствия... Так сказать, остатки от барской роскоши...         Наконец чемпионка угомонилась. Частично тому виной был и Юрий...Сидя рядом с ним на кровати, Катя искоса разглядывала его лицо и тело, с какой-то затаенной улыбкой. Потом ее лицо стало бесстрастным, как у врача или тренера и она спросила:         -Слушай, тебе правда столько лет?         -Сколько, Катенька?..         -Ну, ты же с тысячи девятьсот сорок шестого года рождения?..         -Да...         -А сейчас две тысячи двенадцатый идет.         -Так это что значит, так это что получается, это значит мне шестьдесят шесть лет?..         -Да Юрочка, ты у меня старенький, а вот как ты сохранился, скажи мне- я ни кому не расскажу...         -Да я и сам не знаю... Надо же, шестьдесят шесть, два христовых возраста... Два христовых возраста...         -Ну все же Юрок, шепнул бы ты мне, как сохранился, я ведь тоже хочу вечно юной быть... А?         -Да я тебе правду говорю - не знаю! Не знаю! Летел, летел и прилетел, а лет мне, то есть на вид мне как будто мне всего лишь тридцать-тридцать три от силы... Христовый возраст, надо же, два христовых возраста, два христовых возраста...         Катя легко вскочила, как будто и не было почти четырех часовой тренировки, явно готовится к чемпионату, сразу видно - упорная, всех победит... Набрасывая на себя легкий халатик, небрежно бросила:         -Распоряжусь насчет обеда. Ты должен питаться по графику, тебе нельзя есть как попало, ты же у нас святыня!.. И вышла. Сразу за дверью, в двух метрах, на тумбочке стоял цветок в горшке какой-то, с мясистыми листьями. Приблизив лицо к цветку, Катя отчетливо, хорошо поставленным голосом произнесла:         -Говорит Чемпионка. Космонавт не признается. Утверждает, что не знает. Из гущи цветка еле слышно донеслось:         -Продолжайте разработку объекта. На связь выходить постоянно. Как поняли?         -Продолжать разработку объекта, на связь выходить постоянно.         -Отбой. Катя усмехнулась и отправилась по коридору распоряжаться насчет обеда для космонавта Юрия Леонидова, национального героя России.         Автомобиль, «Волга-Супер», с ревом пожирала пространство отличного правительственного шоссе, соединяющее объект «Х» с Москвой. Объект «X» представлял из себя комплекс зданий, огороженных высоченным забором с сигнализацией по верху, телевизионным наблюдением и рвом со стеклянными стенами, наполненным кислотой... В автомобиле мчался генерал Савраскин, мчался навстречу новым званиям, наградам и должностям. Шофер был роботообразен и беспристрастен, это считалось высшим шиком среди шоферов ГОНа, гаража особого назначения. Маленькая, совершенно незаметная среди других зеленая лампочка, призывно замигала, шофер так же беспристрастно направил машину на обочину и затормозил. Генерал клюнул носом воздух и возмутился:         -Черт! Лейтенант, в чем дело?! Дверцы автомобиля автоматически распахнулись и какие-то совершенно неизвестные генералу люди в черных комбинезонах и масках на лицах выволокли его наружу. Подкатил другой автомобиль, близнец первого, генерал был ловко заброшен на заднее сиденье близнеца, хлопнула дверь, взревели два мотора, и на пустынной дороге сиротливо осталась лежать лишь блестящая пуговица от кителя генерала, оторвавшаяся в момент пересадки... Куда делись люди в черном, не заметил никто, даже если бы и наблюдал произошедшее. Но увы, свидетелей в таких случаях не бывает.         На заднем сиденье нового для себя автомобиля генерал Савраскин, так лихо мчавшийся к новым званиям и наградам, увидел такое страшное, что заорал изо всех сил. Рядом с ним сидел непосредственный начальник, Шеф Коллегии Генеральной безопасности маршал России господин Ерохин.         Пообедав, Юрий стал размышлять, глядя на ленивое пламя в камине. Чем же ему заняться... Сразу после обеда эта неутомимая чемпионка пыталась вновь использовать его в качестве тренажера, но он мужественно избег этого... Хорошего помаленьку, а то так и надорваться можно... С непривычки... Хотелось бы прогуляться по какому-нибудь хорошему городу, наверно после победы демократии в России города похорошели, когда проезжали по Москве, он обратил внимание, какие вокруг красивые и нарядные дома, какая разноцветная реклама, сколько всего много нового и необычного для него... Но почему-то не выпускают, говорят, мол режим надо соблюдать, отдыхать, а какой тут может быть отдых, когда эта эротоманка его преследует неутомимо, ну точно Чингачук Большой Змей на охоте...         -Тебе чего ни будь хочется, Юрий? - обвила шею своими длинными и лживыми руками, ну горничная, самой хочется, а у него спрашивает...         -Нет, Катенька, давай устроим тайм-аут, перерыв то есть, до завтра хотя бы, а то я себя чувствую просто, нет, не просто выжатым или пропущенным сквозь мясорубку или бетономешалку, а просто изнасилованным...         -Ха-ха-ха-ха, ну ты скажешь, Юрок, изнасилованным, да в твои шестьдесят шесть ты еще ого-го-го какой отчаянный... Слушай, может все же шепнешь мне на ушко, как ты сохранился?         -Да я тебе уже тысячу раз за сегодня говорил - не знаю! Сам не знаю! Ну не знаю как. Ну что я могу поделать, если не знаю!..         -Ну не сердись, не сердись, нам с тобою еще долго здесь жить вместе...         -Как это долго?! Как это долго?! Я что, в тюрьме, я что - арестант?! -Ну не кричи, я тебе сейчас принесу чай из ромашки, он успокаивает... Не кричи. И выйдя из гостиной, Катя направилась к ближайшему цветку.         -Господин президент, к вам на прием просится генерал Сухарев.         -Генерал Сухарев? Н его не знаю...Что за херня, что это значит - просится, я что - американский президент, ко мне что, кто попало может просится?!..         -Он просил передать вам одно лишь слово - космонавт.         -Так какого же хрена ты здесь торчишь, болван! Проси его быстрей! Помощник адъютанта выскользнул тенью за дверь. Генерал Сухарев, генерал Сухарев, нет, черт побери, я такой фамилии не знаю и не помню, какая-нибудь пешка из Коллегии, собирающаяся обскакать свое начальство и Савраскина... Что-то Савраскин долго не едет, уже давно должен был примчатся, недаром он Савраскин...         -Генерал Сухарев, господин президент! Ишь, скотина, глазами ест, служака что ли... Главное старику понравится, а там..         -Должность, генерал!         -Начальник дознавательного отдела КГБ, господин президент!         -Ну что там у тебя по космонавту?..         -Господин президент, космонавт признался, что его в космос послал некий Командор, с целью проникнуть в будущее и свергнуть демократическую власть, которую представляете вы!         -Ты не охренел?..         -Ни как нет, господин президент! У меня есть показания, лично подписанные космонавтом. Ну сука, видимо как-то смог вымогнуть или подпись этого дурака или фальшивка..         -А где сейчас космонавт?         -На секретнейшем объекте «дача» под присмотром капитана Тютюлиной, кличка «Чемпионка», господин президент! Ишь, сука, глазами так и ест, так и ест... Главное понравится, а там прорвемся...         -Выйди и подожди в приемной, генерал.         -Слушаюсь, господин президент! Нажатие кнопки и верный, но постаревший Славка-минетчик на пороге, любимый адъютант, постарел, на него теперь и не маячит, да и он сам теперь все больше молоденькими офицерами балуется, все из Коллегии предпочитает... Президент смотрел со слезою на постаревшего Славку, а все равно красавец! когда-то так лихо обслуживавшего на дачах и квартирах еще не старого президента, который еще не был тогда президентом, эх молодость, молодость, все бы отдал - и президентство, и славу, и богатство за молодость... как молоды мы были, как искренне любили...         -Славик, дружок, ты любил меня тогда, когда я был всего лишь генералом?..         -Я вас и сейчас люблю, Илья Сергеевич! Неужели сосать заставит, пидар старый, у него же уже не маячит, хер в гармошку... Неужели правду говорит, ну Славик, Славочка, удружил...Слеза сбежала по морщинистой выбритой щеке президента и звучно упала на полированный стол. Оба помолчали, охваченные воспоминаниями молодости... Как молоды мы были, как искренне любили... Какой он был шалунишка, Славунчик... Какая он был мерзкая блядь, сранный Командор...         -Вот что, Славик, - возвращаясь из экскурсии по любви обильной молодости в суровую прозу действительности, начальственно изрек президент.         -Вот что Славик. Там сидит генерал Сухарев, начальник дознавательного отдела. Бывший генерал, конечно, бывший... Отдай его паскуду, Ерохе, и скажи - он мне нагрубил. Сильно нагрубил. Все понял, Вячеслав?         -Все, Илья Сергеевич. Разрешите выполнять? Президент, бывший в прошлом самим Командором, устало кивнул головой... 81 год, не шутки...А на покой уйти нельзя... Не на кого Россию оставить, одни мерзавцы кругом, пропьют Россию, продадут китаяшкам и америкашкам, а что прадеды, даром что ли по кусочкам державу собирали, по крохам...         Выйдя от президента, помощник президента и адьютант Вячеслав Ильич Бубнов, подтянутый и моложавый, всего шестьдесят четыре месяц назад стукнуло, пахнущий хорошими духами и вообще выглядевший как переодевшаяся в генерала-майора старая женщина, старая, но следящая за собою с игривыми глазами, уселся за свой служебный стол и весело посмотрел на Сухарева. Тот сидел на самом краешке стула, готовый в любую секунду вскочить и мчатся по поручению и приказу самого президента куда угодно...         -Вот вы какой, генерал Сухарев, - поиграл глазами Вячеслав и широко улыбнулся.         -Красавец и молодец. А президент вам приготовил заданьице пустяковое...         -Да я... - генерал задохнулся в порыве искреннего обожания президента и прикрыл глаза, давая понять - только приказывайте, а уж я... Воротник форменной рубашки сдавливал шею и мешал насладится моментом старта славы. Отстучав на машинке несколько строк, адъютант президента запечатал листок в конверт, поставил печать «Канцелярия Президента», молча поглядел на Сухарева. Длинные пальцы с полированными ногтями, полированными и покрытые бесцветным лаком, пробарабанили по столешнице и протянули конверт генералу.         -Я вам искренне завидую, генерал. У вас такая перспектива...         -А я вас не забуду, генерал-майор! - осмелев, пообещал Сухарев старшему по званию и недосягаемому по должности Вячеславу. Тот же улыбнулся, как в молодости - широко-широко, по-хулигански:         -Ловлю на слове, генерал! Всего хорошего...         -Разрешите идти?         -Разрешаю...         Юрий оделся в привезенную этим молоденьким капитаном, неизвестно откуда свалившимся на голову, одежду, повязал с шиком галстук и повернулся к Катерине, Кате, к чемпионке по самой популярной борьбе среди населения: -Я думаю, Катюша, мы больше не увидимся... -Я тоже так думаю, Юрок.         -Я хотел бы попросить тебя об одном - с новым жильцом занимайся спортом не так интенсивно... Лично я выжил чудом... Им говорила легкая горечь, он прекрасно понимал, что Катей руководила далеко не любовь, но все же... Горько осознавать, что от тебя только хотели сведений... Катя засмеялась, подмигнула Юрию - не огорчайся, и махнув рукой, исчезла в многочисленных покоях этого странного пустынного санатория-тюрьмы-не тюрьмы...         -Ну что ж, я готов. Куда вы меня повезете, капитан?         -Домой.         -К себе домой? - ЮриЙ удивился ответу.         -Да нет же, Юрий Иванович, - капитан от изумления всплеснул руками.         -Да нет же, к вам домой, вы едете к себе домой.         -А разве у меня есть собственный дом?..         -В России нет бездомных, несчастных, голодных... У вас есть дом. Это подарок от правительства.         -Ну хорошо, хорошо, - растерянно протянул Юрий.         -Поблагодари от моего имени правительство за такой щедрый подарок...         -Вам самим будет предоставлена такая возможность. Прощу вас, Юрий Иванович, ваш автомобиль ждет.         Великолепный автомобиль, «Волга-Супер», беспристрастный шофер, интересно - он тоже мой? в меру болтливый попутчик-капитан, великолепнейшая природа вдоль прекраснейшего шоссе, что еще надо человеку для счастья?.. Над головой синее небо, яркое летнее солнце, впереди собственный дом в демократической России, в которой нет несчастных, бездомных, голодных... Ну что еще надо человеку для счастья, что?.. Человеку... Но почему-то Юрию было немного грустно... Совсем чуть-чуть...         А генерал Сухарев и его непосредственный начальник генерал Савраскин встретились в камере совершенно секретного корпуса «Новой Лубянки», отстроенной четыре года назад на окраине северо-запада города Москвы. Оба были в меру ободраны, в меру обосраны, в меру истерзаны... И уже признались в участие в заговоре, один в дне «ЗЕТ», другой в дне «ИГРЕК»... Но все еще было впереди. ГЛАВА ТРЕТЬЯ.         Москва 2012 года коренным образом отличалась от самой себя любого другого исторического периода, и естественно, от столиц других государств. Так как это была столица Российского государства!         Вдоль Садового Кольца, с обоих сторон, возвышались отстроенные в последние десятилетие небоскребы, общим количеством за сто. Это были офисы и банки, конторы адвокатов и различнейшие консультации... То есть это был пояс современного российского купечества и предприимчивости. За Садовым располагались реконструированные дома конца двадцатого века для москвичей, затем пояс заводов и фабрик, естественно, экологически безвредных, за ним спальные районы. Внутри же кольца были расположены посольства и офисы богатейших фирм, здания министерств и правительственных учреждении, дома современной российской элиты (хотя если сказать по секрету - элита предпочитала жить на природе), театры, различнейшие культурные учреждения, казино, зоны отдыха и свободного времени москвичей и гостей столицы.         Москва была неузнаваема. И не только на поверхности. Новые линии метро протянулись в новые районы, новые станции гостеприимно распахнули свои двери, даже прежняя одноэтажность исчезла без следа - метро стало двухэтажным! То есть поезда стали ездить в двух уровнях...Такого прогресса не достигли еще ни в одной столице мира! Правда, недруги и клеветники утверждают, что мол в Париже тоже двух уровневое метро, метро и так называемый Р.Э.Р. , но - во-первых, Р.Э.Р. хоть и расположен в черте города под землей, но не является собственно метро, а потому не должен учитываться, ну а во-вторых, ну что такое этот Париж? Огромный, но совершенно провинциальный город по сравнению с Москвой, так с ним ли тягаться по этажности метро... Что значит Третий Рим по сравнению с каким-то Парижем?..         Президент России, господин Заслонов, Илья Сергеевич, бывший Командор, проснулся в своей собственной квартире. Построенной лично для него Россией. Квартира была удобная и уютная, девять комнат были обставлены антиквариатом, две ванны блестели последними достижениями российской техники и науки, два туалета манили негой и комфортом... Отсутствие окон объяснялось очень просто - квартира располагалась на глубине 75 метров под Кремлем. Это выверенная глубина, высчитана лучшими учеными на отечественном компьютере «Березка», для сохранения Президента от ядерных и других бомбардировок.         На этом же уровне располагались квартиры соратников по ведению России и россиян по пути демократии и прогресса - бывшего шута Ерохи, а ныне шефа Коллегиальной Генеральной Безопасности маршала Ерохина и других министров, членов правительства. Только министр ЩД. Потапов предпочитал жить в отдельном собственном особняке, но и он имел под ним, своим собственным особняком, свое собственное, бомбоубежище.         Члены российского парламента, .Думы, проживали на поверхности и не имели убежищ, так как являлись наименее ценной мишенью для ядерных бомбардировок...         Итак, Президент проснулся. Совершенно один в своей большой спальне, на огромной кровати. Долго кашлял и, прошу прощения за интимную подробность, старчески попердывал, желудок давал о себе знать, правый глаз сильно слезился, от постели резко пахло аммиаком, да-да, недержание-с, руки, голова и ноги мелко тряслись, кололо в боку, сосало под ложечкой и отдавало под лопатку... Ну а в общем-то все было в норме, все же 81 год, не шуточки, не хаханьки, не смефуечки.         Президент долго шарил трясущейся рукой по стене, где же этот проклятый шнур, ни как не дается, сука, куда он подевался, а, вот он, и дернул. Зажегся свет по всей квартире, где-то там, в комнате обслуживающего персонала зазвенел звонок, и все сразу засуетились, забегали - проснулся Президент! И стали обслуживать... Умывание и туалет, клизма и обследование, душ и парикмахер, одевание и завтрак... Часам к одиннадцати Президент был готов вновь выполнять обязанности, ох-хо-хо, ох уж эти нелегкие обязанности, и рад бы уйти в отставку, да на кого оставишь - не на кого, один слаб головой, другой кругозор имеет малый, третий просто дурак...Уйдешь и продадут Россию америкашкам и китаяшкам, раздерут на части, а для чего предки наши ее собирали по крохам, для кого собирали, а?! Так думал, сидя в персональном лифте на мягком диване Президент, взмывая к вершинам власти, прямо в Кремль. Звякнула кабина лифта, звякнула и остановилась, распахнулись двери и поддерживаемый личным охранником под локоть, Президент прошествовал в собственный кабинет через секретную дверь. Замаскированную портретом, изображающим основателя Российского, государства... Владимира Красное Солнышко в полный рост, один к одному размером.         Отдышавшись, Президент нажал кнопку. На столе, а во все не в секретном чемоданчике. Аппаратура с красивой надписью «Родничок» ожила и замигала лампочками.         -Слава, - сипловато начал Президент свой рабочий день.         -Я вас слушаю, Илья Сергеевич!     -Слава, на сегодня назначено секретнейшее совещание по списку «0». Ты всех предупредил?..     -Как можно не предупредить, Илья Сергеевич, все предупреждены и приглашены на 17.00. как вы распорядились...         -Молодец Слава, молодец. Что еще есть новенького?         -Вас интересует, Илья Сергеевич, международное положение или внутренне дела?         -Международное ну его на хрен! Давай внутренне, но самые горячие...         -В пункте Н. были спровоцированы международными темными силами беспорядки, число участников девятнадцать человек, все арестованы, конфликт локализирован, на Запад не просочилось, жертвы - утонул один иностранный корреспондент в г.Москве...         -Это... я же просил для меня расшифровку делать... что за пункт Н. такой?.. И это, что значит иностранный корреспондент, че это он утонул не в Н., а в Москве?.. Не понимаю...         -Илья Сергеевич, поймите меня правильно, я же знаю не больше вас! Маршал Ерохин засекречивает всю информацию, ну а насчет корреспондента, так он просто переписывался с одной гражданкой из пункта Н., вот Ерохин и перестраховался...         -Молодец Ероха! Что еще?         -Больше ни чего важного и горячего...         -Тогда отбой, Слава. Отбой... ...Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Ох как я его ненавижу, суку сладострастную узурпировавшую власть, не дающего продвинутся дальше, неужели, неужели, неужели?.. Неужели немного осталось ждать, он меня бросил, негодяй, обманщик, сменял на молоденьких офицеров, подлец... Сука, сука, сука сладострастная, ненавижу!..         Список лиц, вызванных к 17.00 на секретнейшее совещание: шеф КГБ маршал Ерохин С.И., министр МОД Потапов Л.Я., министр здравоохранения профессор Кустов И.В., премьер-министр Даров И.Х. Список «О» был краток и секретен.         Министр МОД генерал-полковник Потапов просто разрывался пополам. Кто же знал, что Президент назначит именно на этот день секретнейшее совещание, именно на этот, когда предстоит важнейшее совещание у Фролова... Надо же, как жизнь поворачивается неожиданным боком - был опер Ленчик, на неплохом счету у начальства, уважаем уголовной братвой за наглость, дерзость и справедливость, хе-хе-хе, а стал министр, всем операм начальство... Леонид Яковлевич вытянул поудобней ноги, за стеклом автомашины проносились на бешенной скорости верхушки деревьев, правительственная трасса, соединявшая Москву и дачный поселок «Дворянский» возвышалась над землей на пять метров. Леонид Яковлевич спешил на совещание к другу детства... Да-а-а, вот ведь как бывает, был карманник Чайник, Фишерман Яков Абрамович, а стал всеми уважаемый предприниматель, монополист по производству, переработке и продаже продуктов питания в России Фролов Иван Петрович, кто же мог подумать... Пепел с длинной гаванской сигары упал на лацкан отличного итальянского костюма, синий в белую полоску, из всего правительства только министр МВД носил и употреблял импортные вещи (правда не афишируя этого), во не в связи с тем, что пренебрегал отечественными изделиями, а просто по привычке... Смахнув пепел на пол автомобиля, Леонид Яковлевич глянул в тонированное окно, Леонид Яковлевич сильно торопился, угораздило Президента совещание назначить в один день с совещанием у Яши...         Слегка взвизгнув тормозами, автомобиль рявкнул, рыкнул и скатился с трассы на обыкновенное шоссе, мелькнула будка с охранником, шоссе было почти доступно всем смертным, почти, за спиной мелькнули какие-то башни, то ли дача, то ли чей-то дворец, замельтешили за стеклами особняки и дворцы поселка «Дворянский», шофер, майор МВД, вильнул рулем и автомобиль вкатился в распахнутые ворота. Еще один поворот в кустах и слегка качнувшись, авто замерло перед великолепнейшим дворцом, точной копией дворца Шереметьева, масштаб один к одному.         К машине подбежало несколько молодых плечистых людей, вооруженных рациями и автоматами, все как на подбор, одетые в безукоризненные черные «тройки». А по мраморным ступеням уже спешил сам хозяин этого дворца, толстый и носатый, взмахами рук отгоняя молодых людей, как надоедливых птиц - кыш! кыш!         -Ленчик! А я уже заждался, глаза все проплакал, не идет и не плывет гость дорогой, министр ненаглядный, генерал-полковник брильянтовый!..         -Да ладно тебе, ладно, Яша, ну давай, веди, я в цейтноте, мне еще к Президенту успеть надо, к 17.00. Понял?!         -Так точно, господин генерал-полковник! Предоставлю собственный вертолет! Леонид Яковлевич обернулся к шоферу и начальственно кивнул головой:         -Езжай на задний двор, скажи, что б тебя покормили, Толик. Потом двигай домой, я отсюда на вертолете вернусь.         -Бу сделано, Леонид Яковлевич...         Профессор Кустов, волею судьбы, Президента и с подачи своего старого однокашника и друга далекого детства Ленчика, вознесенный на вершину медицинского Олимпа - министр здравоохранения, академик, президент медицинской академии России, член-корреспондент и так далее и тому подобное, дремал в уютном кресле, совершенно не вслушиваясь в монотонный голос соискателя очередного звания или очередного соискателя звания, в последний год он путался, все же 74, девочки, спиртус вини, хорошо прожаренное мясо, ой мама! роди ж меня обратно, но...         -Что скажете, уважаемый Иван Васильевич? Интересно, что скажет этот неизвестный Иван Васильевич, наверно дурак круглый, сейчас как понесет ахинею всякую... О-о-о, зевнул министр медицины, светоч науки, поудобней устраиваясь в кресле, но кто-то за плечо треплет, какого черта надо, что?     -Иван Васильевич, требуется ваше мнение... - подобострастно прошептал прямо в заросшее седым волосом ухо академика-министра какой-то верткий молодой человек лет пятидесяти, так что же это значит, Иван Васильевич значит, значит это я? а не вовсе какой-то там круглый дурак?..         -Я думаю, соисканту нужно еще поработать, уж очень не раскрыта тема, слабо аргументирована, не совсем подтверждаются лабораторные исследования, ну и так далее... Вот вам, я покажу, как будить министра!.. Все присутствующие встрепенулись и загалдели, как встревоженные гуси:         -Да, действительно, слабо аргументировано...         -Ну конечно, нужно поработать...         -А как же, действительно слабо подтверждаются... Министр, засыпая, с нижней губы свесилась тонкая нитка сланы, он уже начал похрапывать, свесив голову на бок, как внезапно встрепенулся и отчетливо произнес:         -А в общем-то, коллеги, я считаю таким не место в российской медицине!.. И уснул. А тут такое началось!..         Толик, постаревший омский таксист, вот уже десять лет возящий министра МВД, а до этого возивший зам.министра МВД, а до этого нач.главка МВД, а до этого зам.нач.главка МВД, ну и так далее, должности у пассажира сменялись, звания росли, как. у пассажира, так и у шофера, только пассажир рос быстрей, чем шофер, а вот фамилия у пассажира дранного все та же оставалась - Потапов, мать его за ногу, едрит твою коромысло... Как связал черт или Клавка, что впрочем одно и тоже, с этим ментом, так видать и до самой смерти придется возить его. Нет, конечно Москва не Омск, и водитель люксового автомобиля и шофер министра МВД это не таксист, но...         Толик хлебал наваристый борщ, ох и вкуснятина, запивая его российской минеральной водой, лучшей в мире, ну и говно, эта «Родничок», сейчас бы водки вмазать, да, пойди на задний двор, на задний двор, там тебя накормят, хам, сам сейчас козел, икру жрет на пополам с ананасами, шампанское пьет с коньяками, а тут борщ хлебай поганый...         -Анатолий Витальевич, повторить или подавать котлеты? У нас сегодня котлеты из медведя, - поинтересовалась-похвасталась отличным лакейским житьем Лидка, толстуха лет так двадцати с небольшим и с интересным задом. Анатолий Витальевич покровительственно хлопнул Лидку по ее этому самому заду и ответил, разглаживая усы:         -Котлеты следующим номером, перед тобой пустим, а сейчас давай повторим борщ. Хороша ты, Лидка...         -Да и вы интересный такой, в возрасте, но совсем еще совсем ничего даже...         А в это самое время шеф Толика-бывшего таксиста, министр МВД России, вовсе ни чего не жрал-не пил. Так как от происходящего у него на глазах кусок не лез в горло.         -Послушай ты, Чайник! В натуре тебе базарю, ты фартовый, в законе, подмял хавку, но такой доли я тебе не дам! - орал и брызгал слюной длинный мужик в отличном костюме и галстуке-бабочке на кадыкастой шее, известный в московских кругах как директор института социальных исследований, а в других кругах как Мишка-Лось.         -Ты че, думаешь еже ли самый крутой и министр у тебя в корешах, так мы на тебя ствол не найдем?! Давай по делу базарить - мое последнее слово пятнадцать!         -Ха-ха, пятнадцать процентов, может тебе еще уши от мертвого осла подкинуть? - расхохотался Яша и сделав резкий взмах рукой, вдарил кулаком по тарелке, кружки копченной колбасы взлетели испуганными птицами. -Ты кому стволом угрожаешь, жук навозный, ты че сявка, на кого хлебало раззявил, в натуре рассупонился, ты че себе позволяешь?! А?! Значит так - тридцать и точка! С моей стороны мусора...         -Яша, Яша, - ласково, но твердо остановил разошедшегося не на шутку предпринимателя-бывшего карманника, но тот лишь отмахнулся рукой - не мешай мол.         -Да я не в твой огород, Ленчик, это просто терминология, не обращай внимание. Значит так, Лось, мусора, транспорт и охрана моя, на твою долю остается приобретение и сбыт. Естественно, бабки твои и потому я прошу всего лишь тридцать. Если я вложу хоть рупь - то моя доля подскочит. Думай и отвечай сейчас. Директор института насупился, решая в уме сложную математическую задачу по дележу будущих прибылей.         -Надеюсь, ты претендуешь на свои тридцать процентов с дохода, а не с оборота? - с иронией в голосе, но уже явно сдаваясь, пробурчал Лось. Но Яша мгновенно парировал:         -Дурней тебя здесь ни кого нет, Миша. Конечно с дохода. Ну что, по рукам?         -Обул ты меня, обул. По рукам, Чайник...         -Кому Чайник, а кому и Иван Петрович!         -Может быть Яков Абрамович? - с ехидцей поинтересовался Миша-Лось, придвигая к себе тарелку полную черной икры.         -Можно и так, я своих родителей не стесняюсь, а именуюсь по-русски только в связи с историческим моментом. Придурки строят свою Россию, так что я их дразнить буду, правильно, Ленчик?         -Совершенно верно, Яша. Так вы договорились?         -Лось, мы договорились или как?         -Договорились, - со вздохом ответил Миша-Лось и принялся за икру.         -Яша, насчет моей доли мы с тобой поговорим позже? Друг детства дернул толстым плечом, его всероссийско известный нос, давший ему когда-то не сильно благозвучную кличку - Чайник, повернулся к министру МВД.         -Ну уж ты Ленчик, можешь за свое не трястись. Мы же кореша по гроб жизни! Все трое затрясли щеками и животами, засмеявшись всеобщему хорошему настроению и удачно совершенной сделке, чувствовалась крепкая спайка и дружба, скрепленная не одним делом. Заработали челюсти и искусственные зубы, захрустела высококалорийная и высококачественная пища, исконно российская еда - икра, устрицы, грибки, утки, гуси, индейки, пироги и расстегаи... Полилось рекой шампанское и коньяк, правда Ленчик коньяк пить не стал и на удивленный взгляд Миши-Лося пояснил:         -У меня сегодня еще одно совещание. У Президента...         Премьер-министр даров Иван Харитонович ни когда не стремился к власти. Тем более к такой иллюзорной, как премьер-министр российского правительства... Он прекрасно понимал - правит страной узурпатор, этот псевдо-президент и его мафиозно-криминальная клика, но... но кто же его спрашивал, да и в обще, кто спрашивает в России кого-либо перед назначением на какую-либо должность, будь то управляющий городской фирмой по уборке города или премьер-министр?.. А ведь такой карьере и позавидовать можно - из заместителей министра финансов в премьер-министры... Да, Ваня, можно и позавидовать, а можно и вспомнить судьбу всех предыдущих премьер-министров России... Иванов отравился грибами, Жаров умер от разрыва сердца в ванной, Пупков выгнан в отставку и попал под автомобиль... И это только за последний три года...         Иван Харитонович старался о будущем не думать, да и какое будущее возможно у премьер-министра в России?.. Бот и оставалось ему только и заниматься любимым делом, которому он отдавал все свое свободное, да что греха таить - и служебное время... Премьер-министр Даров выпиливал лобзиком... И только контур бабочек... Но не абстрактных, а по книге «Бабочки России». Но не раскрашивал, а выпилив, складывал в ангар на даче... И места в ангаре оставалось уже немного.         Ровно в 17.00 распахнулись высокие резные двери в кругло-продоговатую комнату и в сопровождении своего адъютанта, своего бессменного помощника Славы, вошел Президент. Президент России. К этому времени он уже так сказать разошелся, разбежался, размялся, а потому не так сильно, как утром, шаркал ногами, его голова не так сильно тряслась, промытые каплями глаза намного меньше слезились, одним словом Президент выглядел молодцом. Шеф КГБ, министр МВД, министр здравоохранения и премьер-министр переглянулись удовлетворенно и подумали -старый мудак еще держится, не все говно еще растряс, ну сука дождешься, сдох бы что ли сам, место освободилось бы...         -Уважаемые соратники-соратнички... хе-хе-хе, думаете я не знаю, о чем вы там мечтаете в тихаря, думаете я не знаю, о чем маракуете в тихушечку?.. Хе-хе-хе.. Я вас блядей государственных, насквозь вижу, хе-хе-хе, - довольно таки необычно начал секретнейшее совещание Президент России, но он всегда славился неординарным, оригинальным, необычным подходом и решениями. Президент России был неотразим!         -Так вот, перед тем как мы начнем говорить насчет того, что нас здесь собрала, я хотел бы выяснить, хе-хе-хе, кой какие моментики, господа соратнички... Хе-хе-хе... Да не спи ты, Ванька, все проспишь, пихните кто-нибудь доктора! Премьер-министр Даров с огромным удовольствием зарядил локтем в бок нелюбимому министру здравоохранения, держащемуся на своем посту только благодаря какой-то непонятной поддержке министра МВД и самого Президента. Министр-академик встрепенулся и чистым ясным взором, не замутненным ни какой мыслью, уставился на докладчика. Президент внимательно оглядел всех присутствующих, не спускающих с него глаз, поерзав, поудобней устроился в кресле, и продолжил:         -Начнем по порядку. Ерохин, что за херня, где этот, как его, Кобылкин что ли? Ты куда его паскудник дел?..         -Савраскин, господин Президент, - осмелился поправить-подсказать помощник Президента и тот величественно кивнул головой - во-во, Савраскина куда дел, паскудник?         -Изменник Родины Савраскин арестован КГБ, Илья Сергеевич. Этот мудак хотел теракт совершить, Илья Сергеевич, он ехал с твердыми намерениями, уже сознался. Президент недоверчиво посмотрел в честные глаза своего маршала и не увидел там ни чего.         -Говоришь теръакт, хе-хе-хе... Что-то я сегодня с этим хе-хе-хе самому себе уже надоел, хе... Слава, дружок, как услышишь, отдергивай, прямо за рукав и отдергивай, хе... Ну ладно, с тобой и с Кобылкиным ясно, хе, не дергай, не дергай, сам помню, не маразматик еще, не дождетесь, хе... Ну ладно. Теперь ты, Ленчик. Что ты там мутишь со своим Чайником-Фишерманом, а?! Ленчик удивленно уставился на Президента, мельком взглянув перед этим на маршала КГБ Ероху, тот же сделал непринужденный вид, начал водить толстым пальцем по полировке стола - мол я не я и лошадь не моя...         -Илья Сергеевич, да как же так, не ужели вам все известно?! - заиграл голосам и мордой министр МВД, изо всех сил изображая удивление и растерянность. Президент просто засиял и приосанился:         -А как же, каждый шаг вашу меня вот тут! - и показал всем присутствующим широкую, изрезанную морщинами-дорогами жизни, ладонь. Ленчик усмехнулся и достал из папки, лежащей перед ним на столе, тонкую стопочку бумаги, стиснутой полиэтиленом.         -Илья Сергеевич, я просто не успел доложить. Здесь все изложено и если кто-то поспешил вам стукнуть, так он просто в лужу пернул, я сам спешил к вам с докладом. Прошу вас ознакомится - теневые структуры предлагают правительству за помощь в транзите со стороны МВД через страну постоянного потока наркотиков из Юго-Восточной Азии в страны Западной Европы целых девять процентов от дохода! Это существенно. По предварительным данным это примерно 16 миллиардов в год...         -Интересно, интересно, - президент напялил на нос очки и углубился в листочки. Наконец оторвавшись, крякнул и хлопнул ладонью по ним:         -Ну что же, передай им, теневым структурам, хе-хе, помню-помню, мы согласны. А может - послать на хер структуры да самим все организовать?.. А?! Ероха, как думаешь? Ероха мельком взглянул на министра МВД, тот сделал легкую гримаску, Ероха понял ее значение и не вставая, ответил:         -Самим хлопотно. Ну и опять же международный престиж, мать его...А так ни за фуй собачий 16 миллиардов как с куста. Я думаю - нам соваться не надо, Илья Сергеевич.         -Ну-ну, отлично. С этим все. Вернемся к нашим баранам, хе-хе, помню-помню. Все присутствующие насторожились, кроме министра здравоохранения, который норовил клюнуть носом стол.         -Ну а теперь доктор давай, ты нам всю правду расскажи, все как надо доложи, хе, помню, не дергай! Что с этим выродком, которого я в космос послал? Министр здравоохранения мужественно боровшийся со сном вот уж десять лет, встрепенулся, откашлялся, развел руками - ни чего. Все помолчали, президент крякнул, а министр, академик, член и так далее, начал:         -Понимаете, коллеги, показания приборов, ну там разных датчиков, показали и раскрыли уникальность данного индивидуума, этого Леонидова. Его мозг хранит информацию, количество которой говорит о том, что данному индивидууму не менее девятьсот тридцать пять...         -Что?! Как это так?! Девятьсот тридцать пять?! Ни хера себе!.. Так непосредственно и с экспрессией отреагировали участники секретнейшего совещания, а Ваня Кустов, давно ставший уже уважаемым Иваном Васильевичем, когда-то с отличнейшим успехом лечивший детей, ныне же ставший бюрократом от медицины, продолжил невозмутимым голосом:         -А внешний вид и состояние внутренних органов говорят, что данному индивидууму от силы тридцать три года. И как разрешить данный парадокс - медицина не знает. Министр развел руками, сделал недоуменное лицо, поиграл выражениями его, то есть своего лица - недоумение, легкая досада, интерес перед загадкой, и закончил:         -У меня все, коллеги. Все присутствующие молчали, погруженные в свои мысли, а мысли их были разнообразны и хаотичны, всем хотелось понять - как же так, как же так может быть, ведь это же несправедливо! Какой-то жалкий космонавтишка, какой-то спившийся бомжара, какой-то вонючий интеллигентишка прожил Девятьсот тридцать пять лет, а выглядит на тридцать три от силы, а тут лучшие умы России, не спят-не едят, а мечтают, как приумножить Россию, возвеличить ее среди других стран, а ни какой благодарности - прожили всего ничего, 70-80 лет с небольшим лишком, и выглядят соответственно, и здоровье, и внутреннее органы, и снаружи, ну несправедливость ли неземная!..         -Ну что, какие будут предложения, по негодяю этому? - первым нарушил тишину, уже всех придавившую к мягким удобным креслам, Президент России. Нарушил и оглядел внимательно соратников.         -Начнем по старшинству. Давай Харитоныч, расскажи, что ты там себе думаешь... Премьер-министр Даров Иван Харитонович, которого чтоб не путать с министром здравоохранения ни когда не называли Ванькой на совещаниях, лишь Харитонычем, поморщился и начал:         -Я считаю надо отдать мерзавца в какую-нибудь лабораторию, пусть его там насквозь просветят-разрежут, может быть тогда мы и узнаем тайну...         -Теперь ты, Ероха. Маршал КГБ насуплено оглядел собравшихся, облизнул губы:         -Это глупо. Он сдохнет в лаборатории этой, а вдруг мы не хера не узнаем. Я считаю надо продолжать слежку и подводить к нему наших агентов на предмет раскола. Президент перевел взгляд на Ленчика и министр МВД вытянулся не вставая с кресла:         -Мое мнение - ввести его в элиту, когда привыкнет - бросить его на дно. За рассказ пообещать вернуть назад. Ну а там видно будет. Министр здравоохранения, не дожидаясь взгляда Президента, ни разрешения, начал говорить сам:         -Ну, может быть и то и другое и принесет какой-либо результат, но я не уверен в успехе...Видите ли, человеческий организм такая сложная штука, и настолько мало изучен... Президент кинул короткий взгляд на министра и рявкнул на разговорившегося:         -Заткнись, доктор. Значит предлагаю такое решение - смесь предложенного Ерохой и Ленчиком. Введем паскуду в высший свет, приставим к нему агентов, окружим его блядями и пидарастами, закружим ему голову, влюбим его в жизнь, а потом раз, - Президент с размаху ударил по столу кулаком и продолжил свою глубокую мысль.         -На дно, в тюрягу, под расстрел! И в виде спасения - правда! Но кота тянуть за хвост не будем, на все-про все даю два месяца. Все свободны... Оставшись один, не считая помощника, Президент задумался и пригорюнился, он сидел в глубоком кресле, опершись локтем на деревянный подлокотник и подперев морщинистую щеку ладонью... В эту минуту он напоминал старую бабу, печалившуюся о прожитой жизни, в уголках нечистых глаз, старость, накапливались слезы. Внезапно Президент встрепенулся и подмигнув помощнику, забормотал:         -Ты че дергаешь меня за рукав, ты что, с ума сошел, какое такое предупреждение, какое такое распоряжение, когда это я просил, а не пошел бы ты Славик, в жопу?!..         По кремлевскому коридору, выбравшись из страшного подземелья, спотыкаясь на ковровой дорожке, брели участники секретнейшего совещания, шаркая ногами, тяжело дыша и кряхтя... Годы, годы... Первым шел премьер-министр, приотстав от него шагов на пять, брел министр МВД, буквально по пятам шаркал шеф КГБ, замыкал шествие лучших людей России министр Ванька. Часовые в отлично подогнанной форме, стоящие по углам извилистого коридора, тянулись изо всех сил, ели глазами столь высоких особ, тая просто, по демократически шествующих по кремлевскому коридору, а ведь казалось могли бы удумать что-нибудь, ну там заставить в каталках себя катать или к примеру, на руках носить, а так сама скромность...         Старший лейтенант Козявкин ошалело подумал, тараща глаза на бредущих старцев - так вот почему нам не дают патронов...         Ероха нагнал Ленчика и тяжело дыша, с присвистом, прошептал, наваливаясь на плечо главного опера страны.         -Слышь, Ленчик, девять процентов это конечно ништяк, а куда ты подевал еще один? Ленчик остановился, освободил генеральское плечо из-под маршальской лапы и с чувством собственного достоинства ответил:         -А нам с тобою нужно хоть что-то иметь? Нужно...Вот я и подумал - тебе пол и мне полпроцента. Всем хорошо и нам ништяк.         -Ну тогда другое дело... Премьер-министр Даров И.Х. мечтал о ванне. Его всегда при посещении Кремля пробивал липкий противный пот, и спасти от гнусного запаха могла только ванна. А потом любимый лобзик...         Ну а министр Ванька мечтал о кровати. Он просто хотел спать.         Москва вечерняя ни чем не отличалась от других вечерних городов нашей планеты, хоть в данное время, хоть в какое угодно в прошлом. Москва вечерняя возвращалась домой, в теплые квартиры, уютные комнаты, так сказать в лоно семьи.         Стройные толпы рабочих, отработав смену на заводах, фабриках и стройках, торопились к домашним очагам, что бы съесть заработанный ужин, питательный и вкусный, усесться возле телевизоров для просмотра любимых передач - «А нука Россиянки!», «Россия - Родина моя!», «Клуб находчивых россиян», телефильма - шла сто двадцать третья серия двухсот серийного боевика «Россия в огне пожарищ», чемпионата на кубок России по лапте... Кто-то спешил на уютные огни театров, московские рабочие всегда славились интеллектом и тягой к театрам, кто-то спешил занять столик в ресторане, благо ресторанов было много и они были сказочно дешевы, даже малоквалифицированный рабочий, ну например на разборке изделия «А», всегда мог себе позволить зайти в ресторан, хотя бы раз в неделю...         Москва озарилась многочисленными огнями, тут и там сияла и переливалась реклама, толпы иностранных туристов с широко раскрытыми ртами толпились на Красной площади и улицах Москвы. Москва - третий Рим. Москва - столица народов. Москва любимый город... Москва - это третий путь для всех народов мира!         В районе Сокольников чей-то пьяный немолодой хриплый голос мелодично выводил под звон гитары:                 Здравствуй милая столица                 Город Замудонск... ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.         -Доброе утро, Юрий, доброе утро! Как спалось, разрешите пульс пощупать, вам все равно, а меня спрашивают, мне спокойней! Ха-ха-ха-ха! Как давление, дайте-ка посмотрю глазки, а сердчишко как, послушаем сердчишко, в порядке сердчишко, печень помну, хороша печень, хороша, я скажу секретарю, что б сегодня на банкете больше двух бокалов вам нельзя, так-то Юрий, ну ладно, у нас все хорошо, до свидания Юрий, до свидания! Это доктор, личный доктор Юрия, прикрепленный правительством за заслуги в дальнем космосе, доктор без халата, в отлично наглаженных брюках, галстуке-бабочке в крапинку и голубом блейзере сверх накрахмаленной сорочки, на нагрудном кармане блейзера эмблема московского яхт-клуба, не доктор, а актер, актер Голливуда или еще правильней сказать - Российского ТиВи Театра, с белозубой улыбкой-рекламой пасты «Аленушка» и очками в золотой оправе... Юрий ненавидел его тихой, но сильной ненавистью, доктор напоминал ему голос робота с «Партии», такой же самоуверенный, такой же все знающий, такой же бездушный, мать его греб...         Доктор появлялся каждое утро без выходных, начиная с того самого дня, когда его доставили с того странного профилактория-дома отдыха после прощания с Катей-чемпионкой в так называемый его собственный дом - шести комнатная квартира, густо уставленная богатой и красивой, но тем не менее бездушной и холодной мебелью, в доме недалеко от Арбата, в новом двадцати шести этажном небоскребе, с охранником внизу и бассейном на крыше...         -О, вы уже проснулись?! Доброе утро, доброе утро, а какая сегодня великолепная погода на улице, Юрий! А что же это там у вас с печенью? Нехорошо, нехорошо, Юрий, вы должны помнить - ваше здоровье есть национальное богатство и достояние! Достояние всего российского народа! Как картины в Третьяковке, как Больной театр, как все остальное, что дорого сердцу и душе всего российского народа, чем он по полному праву гордится и восхищается!.. Это уже секретарь, столь же ненавидимый, как и доктор, если не еще больше. Юрий даже не старался запомнить его имя, такое истинно российское, так он его ненавидел, так он ему был ненавистен, вечно рядом, ни минуты покоя, ни секунды одиночества, лезет, вовсе, лучше Юрия зная, что ему, Юрию, нужно, а что нет, во все дыры! От проклятого секретаря не было ни где спасения, ни в туалете - вам там не плохо, Юрий, что-то вы долго?! облицованном розовым с прожилками мрамором, с великолепнейшим темно-алым - может быть вам что-нибудь нужно, бумага справа! - унитазом в форме тюльпана... Ни в огромнейшей ванной комнате с великолепнейшей огромной ванной темно-зеленой из цельного куска малахита - полотенце я вам погрел, Юрий! у-у-у, гад! стены облицованы серо-синим мрамором, пол выложен шахматной плиткой, в ванной можно было устраивать соревнования по ватерполо, если б не секретарь - вам не плохо, Юрий, вы так притихли?!.. Гад... Ни в гулких комнатах, где он терялся от самого себя, но не от секретаря, тот находил его где бы Юрий не был и или интересовался, что ему в данную минуту надо или чаще всего сообщал, что сейчас Юрию надо или где его сейчас жаждут видеть-лицезреть...         -Итак, Юрий, сегодня у нас насыщенная программа, - а когда она была другой?         -А потому не ленитесь, вам нужно многое успеть, вставайте - вас ждут великие дела! Завтрак невкусный, но питательный - овсянка на воде, горсть изюма, хлеб из отрубей, а перед завтраком ненавидимая с детства, какого? не помню, гимнастика, но очень нужная - для кого? не понятно... Два километра ежедневной пробежки, слава богу в легком темпе, для имиджа, в парке, среди подобных дебилов - о, сам космонавт, герой дальнего космоса Леонидов бежит!.. Да-да, сам бегу, не хочу, а бегу... для имиджа и поддержания формы, сейчас у нас Юрий все бегают - и банкиры, и бандиты, и вам нужно, и так весь день по распорядку, по указке секретаря, по «нужно», ни минуты покоя днем, только ночью свободные часы и выпадают, да и то не всегда, и в них Юрий не волен, себе не хозяин... Душ, завтрак, невкусный, но питательный, овсянку эту ненавижу уже! Каждое утро приходящий парикмахер бреет и причесывает...         Приемы и рауты, обеды и завтраки, воскресенья и вторники, пятницы и четверги, молебны и освещения... Новоявленные дворяне и воскресшие аристократы, возродившиеся купцы и предприниматели, пароходчики, заводчики, помещики и содержатели публичных домов, все они что-то хотели от Юрия, все они как будто играли играли в какую-то игру, все они были как будто ненастоящие...         -Послушайте, Юрий, как вы смотрите на то, что если мы вас введем в консультационный совет нашего общества с ограниченной ответственностью?.. Странно, почти сорок лет минуло от проклятого социализма, а апломб прежнего, советско-быдловско-социалистического почему-то так и прет, хамское это «Я», быдло советско-начальственное, так и выпирает...         -Дорогой мой, вы совершенно перестали бывать на моих пятницах, зазнались, зазнались голубчик мой любимый, совершенно забыли старуху!.. Вроде все слова правильные, как из книжки классика Островского или Тургенева, а тон, тон!.. Только алой папки в руки ей и не хватает...         -Послушайте, Юрий, есть дело. Вы уж извините - мы предприниматели земли российской, без всяких экивоков и подходов, попросту, так сказать. Как вы смотрите на десять процентов за использование вашего имени в рекламе?         -Пятнадцать не дадите?         -Пятнадцать?.. Гм... Однако... Мне говорили, что вы сущий ребенок в коммерческих делах...         -Вас обманули. А затем какая-нибудь излишне эмансипированная дива или дама хватает руку героя дальнего космоса и... И тут же подскочивший секретарь, как черт из табакерки, шепчет - езжайте, Юрий, езжайте, это всеми уважаемая вдова генерала или не вдова или черт ее разберет.... После таких справок совершенно не хочется «езжать», но волокут почти силой, а самое паскудное - спать не дают там, куда приволокли. Сделал свое дело и сразу приезжает секретарь с телохранителем медведем килограмм так на сто десять и шофером, и увозят в собственную шести комнатную квартиру и ванной из целого куска малахита, осточертевшую до...         А утром все сначала, хотя хочется спать и почти совсем не хочется жить -доброе утро, Юрий, доброе утро! Как спалось, как стул, цвет мочи не угрожающий? Как печень, как желудок, как сердце, давайте-ка я пощупаю желудок, от вас не убудет, а мне спокойней, ха-ха-ха-ха! Главное - вы должны помнить, что вы наше национальное богатство-достояние!..         Следам придурок с надоевшей улыбкой, надоевший придурок с осточертевший блокнотам, с...         -Доброе утро, Юрий, доброе утра! У нас с вами насыщенная программа сегодня, - а когда она была другой, хоть раз бы сказал что-нибудь новенькое... Сука... Гад.         -...В десять часов заседание правления банка, в двенадцать обед с Кириллом Мефодиевичем, в четыре вы назначили, - ну сука, сам назначил, а на него спирает, ну гад!..         -Вы назначили сенатору Рыжкину, а вечером в 19.00 вас ждут у Сельдевой. Там будет вся Москва и вам там не быть негоже... Пойдут разные слухи - заболел, зазнался, пренебрегает, то да се, другое-третье, это вам совершенно ни к чему! а потому вставайте, ваша любимая овсянка уже на столе! Ненавижу!.. Ненавижу!         Вечер. За плечами еще один без толку прожитый день, прожитый как хочется черт знает кому, только не мне, только не мне... Слегка стучит в висках, почему-то хочется напиться в усмерть, в драбаган, в стельку, в... Открытый автомобиль «Руссия» фирмы «Российский скороход» - наши российские автомобили самые лучшие, самые быстрые, самые экологичные в мире, металлллл, аж звенит в ушах, запах новой кожи, скрип отличнейших колес, господи, кто же я такой? Супермен, богатырь народа российского, герой нашего или их сранного времени, заблудившийся в пространстве?.. И в ответ лишь тишина... Мелькают многочисленные башни и офисы, много численная и много яркая реклама - по телевизорам, установленным в витринах шикарных магазинов, на домах, в небе... Реклама двигатель торговли, рекламируемый товар продается на двадцать два процента лучше, чем не рекламируемый. Пейте российский квас!.. Огуречный рассол фирмы «Никифоров и сын» утром - и весь день как огурчик!.. Презервативы «Солнышко» всегда для вас!.. Погребальная контора «Ипполит» позаботится о вас и ваших близких!..         Пестрые и яркие афиши - то ли заезжий гуру с сеансами массового обмана, то ли съезд огородников, любителей выводить мексиканский огурец... Витрины заставлены шмутьем, завалены товаром, мехами, жратвой, телевизорами, радиолами, магнитофонами и даже этими... видео... магнитофонами, кино на дому, у него тоже стоит, в кинотеатр ходить не надо... И когда только успели, тридцать семь лет Юрия не было в социалистическом бедламе и сразу почему-то жизнь захорошела, жить стало весело, жить стало веселей... Только зачем они играют в старую Россию, непонятно... Как будто в плохом провинциальном театре ставят пьесу по Островскому...         -Слушай, как вы всего добились? Ведь при коммунистах наша страна была в...Ну не первая была?..         -Главное, - секретарь с готовностью оглянулся с переднего сиденья, желая услужить и светясь как майская роза от своего желания.         -Главное, Юрий, нужна общероссийская национальная идея, самая главная и мы ее нашли! Национальную идею, она так увлекла людей, что ты видишь кругом результат! С этими словами секретарь обвел рукой все обозримое пространство вокруг - дома разноцветно окрашенные и густо усыпанные вывесками и рекламой, толпы празднично-нарядно-богато-безвкусно одетых людей на тротуарах, засилье автомобилей различнейших моделей и марок, витрины заваленные доверху товаром, и сверху всего светящиеся и спящие звездами двуглавые орлы без короны на башнях Кремля...         -Идея проста, но величественна, состоит из трех составных частей - российский народ, российский дух, Россия! Три части национальной идеи!!! Секретарь так воодушевился собственными словами и так размахался руками, что чуть не сбил темные очки, светофильтры, с носа шофера, но того спасла реакция.         -Все что ты видишь вокруг, Юрий, только российского производства! Нет-нет, мы с вами и вся наша страна не исповедует квасной патриотизм, но посудите сами, Юрий - зачем покупать японскую радиоаппаратуру, американские телевизоры, европейские продукты и одежду? Зачем? Наше российское дешевле и прочней, качественней и долговечней, красивей и удобней!!! Где, в какой еще стране вы встретите, ну например, такой вот телевизор, украшенный деревянной резьбой по корпусу по старинным российским мотивам да еще с гарантией на двадцать лет? Да ни где! Да что там телевизор, - секретарь попытался вскочить, но шофер резко усадил его рывком за руку на место и тому пришлось продолжить сидя, хотя восторг требовал встать.         -Да что там телевизор, простая бензиновая зажигалка, вот посмотрите, украшена миниатюрами из финифти по эскизам гениальнейшего российского художника Левитанова Ивана, имеет гарантию десять, вдумайтесь, Юрий! десять лет гарантии! И совершенно доступна по цене любому россиянину!         Подавленный величием сообщенного, секретарь откинулся на спинку сиденья и замолчал. Центр Москвы давно кончился, мелькнуло и осталось далеко позади Садовое кольцо с многочисленными развязками на трех уровнях, высотные дома-небоскребы сменились огромными массивами спальных районов, и вырвавшись на простор Подмосковья, автомобиль помчался с удвоенной скорость по отличному шоссе, поднятому на три метра над землей. Вдоль шоссе были разбросаны в хаотическо-продуманном беспорядке великолепнейшие коттеджи, богатейшие особняки, подавляющие своей роскошью дворцы, огромнейшие поместья-сады сменялись площадками для игры в лапту, лаптаполе, сады были расчерчены дорожками и скульптуры светлого мрамора мелькали среди кустов...         А где же деревни? - удивился вслух Юрий отсутствию сельско-колхозного населения.         -Какие деревни? - в свою очередь удивился секретарь.         -Ну, тут же ведь когда-то жили люди, были деревни, разводили скот, гнали самогон, выращивали хлеб, огурцы... Секретарь пожал плечами:         -Ни каких деревень здесь нет. А если и были, то их снесли. И уже давно. Я в свои двадцать семь лет не помню здесь ни каких деревень... Юрий чуть не впал в прострацию:         -Как снесли, а люди, людей же куда дели, а где же у вас теперь сельское хозяйство?..         -В России нет безработицы, нет фашизма, у нас нет коммунизма, у нас нет нечестных людей, нет несчастных, очень низкая, да-да, очень низкая таблица показателей по самоубийцам, практически нет несчастных людей, - зачастил секретарь, видимо тщательно подготовленный на эту тему, но Юрий резко прервал его.         -А куда дели людей?!         -Людей?.. Дома и деревни скорей всего снесли, ну а люди, люди получили ссуды, из банка и построили кто что захотел - да вы же сами видели, коттеджи, особняки, поместья...         -Дворцы-особняки на ссуды, - Юрий был не силен в банковском деле, а потому подумал - черт их знает, в демократическом этом капитализме...         -Ну а сельское хозяйство?         -Где-то там, - неопределенно махнул рукой в пространство секретарь. Юрий же вспомнил:         -А как это нет несчастных людей, а как же несчастная любовь?..         -Несчастной любви нет в демократической России! Так как все браки заключаются через свахо-консультационные фирмы.         -Свахокон... Охренеть можно... Юрий глубоко задумался над свершившимся... Сколько людей, лучших людей, заметьте, сложили свои и чужие головы за счастье народа - Чернышевский, Толстой, Достоевский, что это у меня одни писатели прут, неужели нет ни одного не из писателей порядочных? такова видать особенность российского отдельного пути - даже головы складывали за счастье народа писатели, а не кто-либо другой... Хоть и умирали дома, в постели, но все равно за счастье...         Автомобиль мчался по такой российско-типичной улице такого типично-российского поселения, усаженного ромашками и березками, уставленного стилизованными под старину петербургскую фонарями, навевающими стихи Пушкина А.С., по сторонам улицы, среди зелени, за чугунными литыми заборами, всемирно известное российское литье, возвышались особняки, дворцы и терема в чисто российском стиле... Один краше другого. Шофер чуть вильнул рулем, послушная автомашина влетела в широко распахнутые ворота и замерла, чуть качнув своих пассажиров, перед высоким резным крыльцом.         Перед ахнувшим от изумления Юрием открылась изумившая его картина - посреди зеленой лужайки прянично-сказочным чудом возвышался старинный терем, правильней сказать копия, по-видимому снабженная внутри всеми достижениями санитарно-коммунальной техники. Башенки и купола в виде луковок, столбики и крылечки, ставни и петушки на крышах, все это было густо украшено драгоценейшей резьбой и раскрашено во все мыслимые цвета... Юрий глядел, разинув рот, не отрываясь, на чудо, стоявшее перед ним... А ненавистный секретарь не унимался:         -Российский путь капитализма является путеводной звездой для всего прогрессивного человечества!.. Только степенно подошедший неизвестно кто в старинном кафтане, спас Юрия от этого террориста.         -Российский путь капитализма является путеводной звездой для всего прогрессивного человечества, - хозяйка терема очень элегантно пригубила бокал с шампанским и взяв важного гостя за локоток, за локоток гостя дорогого, басит и басит на ухо надоевшее, уже давно надоевшее. Худая и длинная, как баба-яга или сама смерть, вся в брильянтах, как новогодняя елка, и в мехах, как медведь или чукча зимою, на голове кокошник, усыпанный жемчугом, бережно, но цепко, ни куда не вырвешься, как постовой милиционер тащила она чуть захмелевшего, больше не дают, сволочи! как постовой милиционер при социализме, тащила она, хозяйка-баба-яга, Юрия, от одной группки гостей до другой... Улыбаясь налево и направо великолепными искусственными зубами немалой видать собственности-ценности, голова кругом, а выпить не дают, гады-ы-ы, демонстрировала она Юрия, как какую-то диковинную зверушку иль редкостный экземпляр ее личной коллекции... Следом семенил секретарь, так же улыбаясь налево-направо.         -Познакомтесь, это Юрий - мой самый любимый и дорогой гость! Это он в том самом дальнем космосе отстоял честь России... Можно подумать, на нее, на честь, кто-нибудь покушался...         -Очень приятно! Разрешите представится - генерал от инфантерии господин Васильев-Булочкин! Малиновый звон подков или шпор плюс блеск искусственных зубов отпечатался в памяти.         -Доктор философских наук, преподаватель академии Российской, господин Разуваев-Валенков! К вашим услугам... Либеральное потряхивание остатками шевелюры и блеск пенсне... Да на хрен мне нужны твои услуги...         -Госпожа Ларионова, меценат нашей творческой молодежи...         -А вы такой милый!.. Ну и выдра, действительно, кто же на нее бесплатно посмотрит!.. Бр-р-р...         -Господин Задохликов, коммерческий директор и соуправитель фирмы... Название фирмы скрылось за звуками русского, а правильней сказать, российского народного оркестра, грянувшего с большим воодушевлением «Калинку» Особенно сильно старался один длинный и худой балалаечник. Все присутствующие подхватили мелодию и стали в меру своих способностей подвывать - калинка-малинка, ягода моя-я-я-я...         -Что вам налить, Юрий? - с придыханием и немного в нос, давая понять, как ей трудно удержать себя в рамках приличия и сдержать давно мучавшую ее страсть, спросила героя дальнего космоса какая-то девица Саблина, дочь собственных родителей, владельцев сети предприятий быстрого обслуживания «Пельмени мгновенные», как пояснил скороговоркой все не отстающий секретарь.         -Водки, - попытался быть самостоятельным Юрий, но...         -Минуточку, Юрий забыл, что доктор советовал ему воздержатся недельку-другую от крепких спиртных напитков, налейте ему шампанского немного... А это все тот же иуда-секретарь, повесить его на осине мало, черт бы его побрал... Скотина...         -Юрий, это у вас после дальнего космоса? - глава широко раскрыты, рот тоже, в предчувствии крика, узенький лоб в замазанных прыщах наморщен, руки сложены на плоской груди и нервно теребят пояс голубого платья, блестящего и скользкого...         -Что? Что после космоса?         -Ну доктор, нельзя водки, этот надоедливый молодой человек...         -Да нет, он просто меня ревнует, он влюблен в меня, а водку доктор запретил после триппера... Секретарь тактично подхватил Юрия под руку, тем самым подтвердив версию любовника и оттащил от заинтересованной девицы героя дальнего космоса к группе каких-то военных и штатских, но тем не менее с выправкой настоящих вояк.         -А вот и герой дальнего космоса - Юрий Леонидов, прощу любить и жаловать! Блеск зубов искусственных и очков, дерганье ногами и звон шпор, потные ладони и змеиные взглядывающие прямо в самую душу...         -Ура!..         -Я счастлив...         -Красавец-ц-ц!..         -Ну чисто капитан!..         -Я слышал - вас пожаловали полковником?         -Разрешите представится...         -Разрешите...         -Ра...         Блестел натертый до зеркального блеска паркет, а вслед за ним и мебель, сияла хрусталем люстра, очки, лысины и зубы, блистали ордена, груди, чуть прикрытые кисеей платьев и плечи, как сказал один классик - отполированные многочисленными взглядами мужчин... Все было на славу, все было как обычно, как обычно Юрию хотелось нажраться, надраться, назюзюкаться и так далее... Стоило лететь так далеко, долго и в пространстве времени и верст, что б быть марионеткой в каких-то пятницах и играть роль героя-рубаки на каких-то вторниках... От всей этой херни, именуемой раньше, при социализме, общественной жизнью, а ныне великосветской, его всегда мутило, а после последней советской и вовсе было невыносимо воспринимать эту муть... Почему-то несло фальшью и гнильцой.         Кружились пары, гремели придурки в псевдорусских костюмах на российских инструментах, гости жрали, пили и болтали о всякой ерунде, то и дело вздымая к высокому потолку бокалы и выплевывая тосты за матушку-Россию, за ее особый путь и три составных части... Юрия было скучно и мерзко, в этой новой России он ни чего не видел, ни чего не знает, не могут же все, весь народ, вся Россия вот так вот обжираться икрой и опиваться шампанским, но его ни куда не выпускают, он ни чего не может увидеть...         -Над чем задумался, Юрий? Совершенно незнакомый дед, лет так семьдесят-подсраку-слишком, в отличнейшим серо-синем костюме с искрой, блестя лысиной в капельках пота и искусственными челюстями, весь изрезанный морщинами, как мопс, интересовался его самочувствием и настроением, мол над чем задумался, да еще и на «ты»...         -А мы с вами вроде бы на брудершафт не пили, милейший!         -Ну так это точно, на брудершафт не пили, а вот так просто приходилось разок... Неужели не помнишь? Хоть убей - не помню. Ну и рожа у деда, глаза бы не глядели...         -Ну так давай наверстаем, Юрий, лучше поздно, чем никогда... Раз раньше у нас не получилось, так давай сейчас врежем за дружбу!.. А что, секретаря зато можно в жопу послать, а там напьюсь в смерть!         -Давай, дед! Эй ты, - это он секретарю с пренебрежением, другого обращения скотина не понимает.         -Плесни-ка нам водки в фужеры да побольше, мы с... Юрий обернулся к деду от оторопевшего секретаря к деду с лысиной.         -Как там тебя по батюшке? Лысый дед ехидно усмехнулся и ни сколько не удивившись фамильярности Юрия, ответил:         -Да батюшке ни к чему, а зовут просто - Леня.         -Плесни-ка нам с Леней водки да поживей, мы с ним на брудершафт пить будем! Пальцы сжимают запотевший бокал, прозрачное питье переливается, как брильянт, руки переплетены в дружеском узле-брудершафте, глаза в глаза, большое видится на расстоянии...         -Ну что, Юра, выпьем за вечную дружбу?         -Йес! Я! Фроншафт, камарад!.. И обожгло, и запекло, и... А в уши лезет ватный шепот деда:         -Так не узнаешь меня, милок? Неужели я вправду такой старый и противный стал? Ну давай, за дружбу! И лихо, видимо с детства, с ранней юности тренированный, залпом триста грамм водки и оприходовал! ай да дед!         Закусив бутербродом и расцеловавшись или сначала расцеловавшись, а потом закусив, дед отвалил по своим дедовским делам, лишь на губах чужие слюни след оставили, фу... Юрий подозвал кивком головы секретаря:         -Что за дед? Что за Леня?..         -Министр МВД Леонид Яковлевич Потапов... Ей чего не сказали Юрию эти данные, ну министр, ну главный милиционер России, только когда дед отваливал, на секунду что-то знакомое мелькнуло в главах деда, мелькнуло и пропало, не успел Юрий распознать...         Посмотрев на секретаря, Юрий усмехнулся - сейчас пошлю его за какой-нибудь херней куда-нибудь, а пока бегать будет, успею раза три вмазать...Устал.         Что же это со мной происходит, что же это со мной делается, куда же это я попал, как же мне теперь жить-то... Попал я в какую-то херню, в какую-то непонятную совсем историю, и кто же здесь я - совсем непонятно... И зачем здесь я -тоже непонятно... Лучше бы я умер в этом сранном дальнем космосе... Или бы захлебнулся бы одеколоном в прошлой жизни... Нет, не в прошлой, я же еще не умирал не умирал не умирал... Да что значит не умирал... Все умерли, тридцать семь лет прошло..., ты не умирал... А-а-а... Как умерли, всего тридцать семь лет прошло... мне должно было быть... сколько же мне должно было быть 66 годиков, глубокий старец, кто же мог бы дожить... Вспомни-вспомни, как ты жил в последней жизни... А как жили твои друзья, твои друзья такая пьянь, и пьют всегда такую дрянь, в такую рань... Интересно, как и когда умер Высоцкий... а почему умер... Может быть он еще живой... А почему... почему... почему тогда его не слышно... Да он просто старый... надо немедленно спросить... а кого тут спросишь... ну ты даешь... кого...совсем за рефлексией... а-а-а... мозги растерял... встрепенись... встрепенись... ведь ты же был...ты же был и есть... Юрка-Граф...         Юрий приостановился в своем поступательно-отступательном движении и убрав руки с бедер, перенеся их на высоко поднятые колени лежащей внизу как-ее-по-батюшке-по-матушке, вот черт, забыл спросить, с хрустом разминая затекшую поясницу, поинтересовался:         -Слушай, красавица, а ты о Владимире Высоцком хоть что-нибудь слышала?.. Красавица перестала хрипло дышать и вскрикивать, дрогнула почему-то всем телом и откуда-то далеко-далеко снизу, ответила:         -Нет. Не слышала. А как ты так сохранился молодым? ГЛАВА ПЯТАЯ.         Леонид Потапов, скромный министр МВД России, поднялся на лифте из подвала своего собственного особняка. Поднялся довольным и счастливым, даже мурлыкающим что-то музыкально-ностальгическое - если кто-то, где-то у нас порой...         Закрыв дверь, тяжелую и металлическую, на секретнейший замок с кодом, Потапов не удержался, усмехнулся и подмигнул двери - так-то, братцы-кролики-алкоголики, мы еще поле... А додумать мысль не дал секретарь. С белым, перекошенным лицом, с судорожно открывающимся и так же совершенно без звука закрывающимся ртом, секретарь летел приведением по коридору, чуть касаясь пола, цепляясь на углах за часовых, густо натыканных в особняке министра, то за пыльные пальмы-фикусы, так же густо наставленных покойной женой министра...         -Что с тобой происходит, сынок? Обокрали главный банк России, как в прошлом году или массовый побег из тюрьмы особо особого режима?..         -Гораздо хуже, Леонид Яковлевич! - смог выдавить из себя секретарь, не обращая внимание на министерскую ироничность.         -Звонит Президент и он очень гневен! Ворвавшись в кабинет, Ленчик мелкой щучкой прыгнул на стол и подхватил гневно-тревожно лежащую трубку телефона с двуглавым орлом.         -Я вас слушаю, господин Президент! - заплетающимся голосом и с трудом в общем-то владея языком, не с перепугу, а из-за пробежки, старость - не радость, забубнил Ленчик... А оттуда:         -Это я тебя слушав, паскуда! Я, а не ты! Ты что там делаешь у себя в особняке? Все своей херней маешься-занимаешься?! Я тебя в порошок против тараканов сотру и в широкую продажу пушу! Ты что, если руку на пульсе событий не держишь, так хоть радио слушай или тиви смотри, скотина! За событиями в мире не следишь! Немедленно ко мне! А, сволочь такая, взял и швырнул трубку! Да так, что министр Ленчик дернулся всем телом, а ухо заложило, как от хорошего удара ладонь... Повернувшись к секретарю здоровым ухом, министр Потапов прорычал уже полностью восстановившимся голосом:     -Ну?!         -По радио и тиви передано - похищен герой дальнего космоса Юрий Леонидов. Ответственность за похищение взяла на себя подпольная организация КПСС! - оттарабанил как примерный ученик урок, секретарь страшную новость. Вместо того что б бежать, лететь, мчатся к Президенту, Леонид Яковлевич медленно уселся мимо кресла прямо на паркет кабинета...         -Коммунистическая Партия Соединенных Сил... Господи, ну за что мне такое горе?!         Шеф Коллегии Генеральной Безопасности, а по демократическим веяниям - просто когебухи, суровым и пристальным взглядом оглядел сплоченные, плечом к плечу, тесные ряды сидящих за длинным столом высших офицеров, сплошь полковники да генералы, начальники отделов и управлений.         -Господа соратники по оружию! - патетически, но вместе с тем и совершенно по-домашнему, начал Ероха (для Президента) и господин Маршал КГБ для остальных россиян и не только россиян, своя речь.         -Совершено совершеннейшее гнуснейшее страшнейшее преступление века! Нам всем, а в нашем лице и всему российскому народу, плюнули в лицо! Майор, включите видеозапись! Слегка померк свет в молочных плафонах малого зала заседаний КГБ, все присутствующие повернули головы к огромнейшему телевизионному экрану, внизу, под стеклом экрана, по темной полировке телевизора, виднелась скромная надпись кириллицей «Россиян», вспыхнул ярко экран и...         -Говорит подпольное телевидение Советского Союза, говорит подпольное телевидение Советского Союза! Передает и говорит Москва! - это на экране заговорил постоянный и неуловимый террорист-ведущий подпольных передач подпольного, телевидения, в насмешку взявший себе чисто русские фамилия и имя - Иван Помидоров, хотя сквозь черный мешок, укутывающий его рыло-морду-харю, явно проглядывали узкие китайские глаза, большой еврейский нос и высокие твердые американские скулы.         -Передаем коммюнике Политбюро КПСС. Сегодня, в доме-особняке графини Куракиной, во время совершения полового акта, был похищен так называемый герой дальнего космоса, Леонидов Юрий. Блестящая операция была проведена без потерь со стороны доблестных партизан, освободителей СССР от жидовско-американско-китайских оккупантов и их прихвостней! Цель операции - суд и вынесение справедливого смертного приговора Леонидову Юрию за дезертирство из прошлого, за измену делу социализма и предательство интересов всего прогрессивного человечества! Передаем запись захваченного в плен предателя Леонидова, запись и изображение, вглядитесь в эти черты предателя! Ненавистная и не узнанная морда псевдо-Помидорова сменилась испуганным лицом героя дальнего космоса, с недоумением глядящего прямо с экрана. За кадром послышался голос:         -Ваша фамилия, имя, отчество?         -А... вас какая фамилия интересует... У меня их было много... Затем на экране снова появилась закутанная в черный мешок фигура ведущего:         -Говорило и показывало подпольное телевидение Советского Союза... Внезапно изображение исказилось, пошло какими-то цветными волнами-сполохам, как будто кто-то включил северное сияние, а вместо голоса ведущего послышалось жуткое завыванье, все нараставшее и нараставшее. Все присутствующие высшие офицеры КГБ оживились, затолкали друг друга локтями и коленями, начали подмигивать друг другу...         -Васька Ефимов мутилку включил, да только поздно, говнюк, интересно, что ему за это будет...         -Генерал-лейтенант Ефимов!         -Я!- вскочил молоденьким лейтенантом толстый, с красной рожей и фиолетовым носом, хозяин всех мутилок России и естественно нарвался на рифму, так уж водится испокон веков на Руси, уж очень поэтична душа коренного, россиянина.         -Головка от фуя! Какого хера ты свою мутилку вонючую включил?! А?! Может быть там еще что-нибудь интересное передали бы, с чего бы мы смогли бы может быть и индефицировать террористов!.. Провинившийся генерал-лейтенант ел глазами грозного маршала, но чувствовал - мало помогает... Надо было в свое оправдание хоть что-нибудь говорить да как на грех язык прилип к гортани и...         -Полковник Синюхин, мать твою греб!         -Я здесь, господин маршал КГБ, - с готовностью, но и в тоже время с чувством собственного достоинства, совсем незаметно, но все же!         -Хорош, скотина, назначаешься вместо этого мудака... Все присутствующие оживились, повеселели, кое-кто даже заулыбался, два молоденьких капитана подскочили к бывшему хозяину всех российских мутилок и сноровисто заломив ему руки на затылок, поволокли генерала-лейтенанта вон. Мелькнули вытаращенные глаза, нитка слюны на мундире и все... Оглушительный звонок алого телефона с двуглавым орлом прервал мысль маршала.         -Да. Да. Понял. Через двадцать минут буду, - коротко и по-деловому ответил Ероха любимому Президенту. Все офицеры заулыбались не слышимому голосу родного отца нации. Заулыбались и не сводили глаз с шефа КГБ, глядели на него внимательно-ласково и лобовно-обожаемо, на своего могущественного шефа... В голове у маршала мелькнуло - ну сука, устрою тебе день «ИКС».         Сам же шеф, он же маршал, задумчиво и внимательно уставился на портрет основоположника тайной службы России, висящий прямо перед ним на стене, покрытой полированными щитами. С портрета на маршала Ероху гневно сведя брови взирал сам Малюта Скуратов. Господин Президент России пытался бегать по кабинету, но у него это получалось с трудом-с... Возраст, волнение, вес... Хоть и не толст, но все же... Проклятое брюхо!.. Слегка успокоившись, Президент шлепнулся в кресло и уставился на вытянувшихся перед ним собеседников.         -Ну что молчите, соратнички? Какие будут предложения-действия по этой херне?! Маршал Ероха пожал плечами, министр Ленчик потер лысину... Слов не было... Вновь разозлившись, Президент хлопнул ладонью по столу:         -Значит так! Даю сроку три дня! Ежели через три дня космонавт не будет найден живым - я из вас порошок сделаю!.. Стиральный, «Лотос» называется! Вон! Отдышавшись и попив витаминизированной водички из графина, Президент подумал - найдут, куда они суки денутся, а вот с этой КПСС уже пора кончать, оборзели сволочи, надо приказать Ерохе поймать всех блядей на хер...         Почти бегом передвигались высшие должностные лица по коридору в сторону лифта который их вынесет на поверхность, быстрей-быстрей из этого подземелья, подальше от этого сатрапа... Почти бежали, ноги заплетались, рты судорожно хватали подземный воздух... Часовые были смущены поведением высших должностных лиц России, хотя часовые вообще-то невозмутимый народ, по долгу службы... Но все же не каждый день такое увидишь, и смешно, и страшно - вдруг сейчас помрут...         Маршал Ерохин - надо с этой блядью разобраться, пора уже, зажилась... Министр Потапов - неужели не успею, обидно... Часовой Игнатюк, старший лейтенант - ну и зрелище, бегут, как будто в штаны насрали...         А в это самое время, оставшись совершенно один, Президент России, отягощенный бременем власти и кучей болезней, возраст, возраст, сидел в своем кабинете, тупо уставясь на дверь, за которой скрылись эти херовы соратанички... Позвать что ли секретаря, Славу, Славутичка... Поболтать... Что ли... Какой он нежный, какой все же милый, какой все же верный...         За стеной восседал секретарь-помощник Президента Слава, нежный и верный... Мысли текли рывками, толчками, будоража кровь. Скорей бы, уже немного осталось ждать, возрадуюсь на твоих костях, сатрап...         Президент сидел в одиночестве, смущенно отвел от него взгляд его собственный портрет, выполненный заслуженным художником России, лауреатом множества премий и медалей, званий и хрен знает чего, жаль фамилию забыл, ну и память стала... Совсем негодная... Ни куда негодная... Президент на портрете был моложе оригинала за столом лет так на сорок...         -Илья Сергеевич, - заворковал по селектору Слава... Ах Слава-Слава, Славунчик-игрунчик... Президент с трудом оторвался от кусков мыслей и возвратился в надоевшую явь.         -Что нужно, Слава? - шамкая и хрипя, спросил усталым голосом Илья Сергеевич.         -К вам просится на прием...         -Пошли его на фуй и позови кого-нибудь... Я устал...         -Фамилия, имя, отчество?         -Да какое такое отечество у этого жидяры может быть! Космополитная сука! Нет у него отечества!..         -Нет-нет, товарищи, пусть сам отвечает - сам натворил, сам и отвечает. Юрий ни чего не понимал - ворвались какие-то люди в масках и комбинезонах, вырвали его из-за коленей незнакомки, укололи черт знает чем, привезли неизвестно куда, а сейчас чего-то требуют, требуют, требуют...         -Отвечай, сволочь! Зачем предал Родину, бежал в дальний космос, рассказывай всю правду, сука! - как шпионил, как продался международному жидо-масонскому кагалу, что предлагали сделать, все рассказывай, все как на духу, как на исповеди!         -Да от кого ждете исповеди, товарищи дорогие! Вы только вглядитесь в эти мелкие черты жидо-масона, в эти узкие китайско-монгольские глаза, гляньте на эти чурбанско-американские скулы и вам все будет ясно! О чем разговаривать с жидярой вонючей! На сук его суку! Все находящиеся рядом засмеялись каламбуру, а что - товарищи, и нам поэтика не чужда, ха-ха-ха-ха!..         Из кромешной тьмы выступила какая-то фигура, угадываемая больше по запаху, чем зрением, уж очень сильно от нее несло - кислой капустой, немытым телом, сгнившими носками.... Сгнившими носками, сгнившими идеями... Грубые руки схватили Юрия и поволокли куда-то вдаль, он понял - на смерть, на расстрел, он так же вспомнил насильников-красноармейцев (из первой части этой книги и из прежней его жизни) и понял - если не сейчас, то потом будет поздно, и он себя перестанет совсем уважать... Дернувшись изо всех сил и двинув какую-то фигуру головой куда-то в мягкое, Юрий заорал во всю мощь:         -Долой коммунистов-большевиков! Да здравствует Учредительное собрание! Врагу не... Крик был прерван чувствительным ударом чего-то острого в ягодицу и если бы вокруг не была бы кромешная темнота, то на него бы она и рухнула бы сама...         Медленно и неторопливо засветились лампочки Ильича, тусклым, в полнакала (экономия!) светом освещая зал торжественных заседаний и особых совещаний трибунала - стены задрапированы алым, подиум-возвышение с огромным мраморным бюстом основоположника КПСС т.Ленин с гневно сведенными бровями на сегодняшнюю действительность, под потолком вереницей портреты лучших людей партии, отдавших свои жизни за светлое будущее, которое не за горами... Уже упоминавшийся т.Ленин, т.Сталин в скромном мундире генералиссимуса, т.Берия поблескивающий пенсне, т.Зюганов с вытаращенными глазами, т.Анпилов с гневно раскрытым ртом, т.Жириновский кудрявый как т.Ленин в детстве...         Тут же висели картины самодеятельных художников-самоучек, верных сынов партии, изображавшие славный путь, который партия уже прошла - «Решительное отмежевание большевиков от меньшевиков», «Штурм т.Лениным оплота царизма - крепости Зимний дворец», «Т.Сталин воодушевляет и направляет бойцов коллективизации личным примером», «Расстрел перестройщиками коммуниста», «Допрос в Пентагоне», «Разгром демократами последнего легального съезда КПСС»... И изображающие тот славный путь, который еще предстоит пройти ей - «Радостные москвичи встречают хлебом-солью вышедших из подполья коммунистов», «Похороны зверско замученных героев в последние дни агонии капитализма» и естественно, множество других, так как зал одновременно служил и Красным уголком.         Твердо установившийся свет в полнакала (экономия!) осветил членов Трибунала, собравшихся решить участь захваченного в плен в ходе блестяще проведенной операции предателя социализма Заиковича-Леонидовичемана, как было установлено молниеносным следствием...Теперь предстояло решить его судьбу - расстрел или обмен на что-либо, очень нужное в подполье. Бледные, нехватка воздуха в подполье, худые, нехватка продуктов питания, члены Революционного Трибунала и одновременно члены Подпольного Политбюро КПСС (экономия!), сидели за накрытым красной скатертью (традиция!) столом, возвышавшимся на подиуме под сенью огромного бюста т.Ленина. Казалось сам основоположник КПСС зримо и осязаемо присутствует на совещании...         Общим количеством одиннадцать человек, все члены Революционного Трибунала и Подпольного Политбюро КПСС (экономия!) все кроме т.Н. генерального секретаря КПСС, были в черных масках из картона, полностью скрывающие лица. У двоих маски скрывали даже бороды, но на т.Н. не было маски из черного картона, его лицо было укутано в маску из тончайшего дорогого черного шелка, так заботились о т.Н. товарищи по партии. Напрашивается вопрос - откуда же тогда бледные лица? А какие по-вашему лица должны быть у лиц, скрывающихся в подполье? То-то же... Естественно, члены Подпольного Политбюро КПСС и по совместительству члены Революционного Трибунала (ну что поделаешь - экономия!) носили маски лишь на заседаниях Политбюро и совещаниях Трибунала. Медленно поведя головой, укутанной в черный шелк то влево, то вправо, Т.Е. глухим голосом начал:         -Ну что же дорогие товарищи, позвольте открыть заседание нашего Революционного Трибунала. Прошу высказываться кратко, регламент одна минута, и по существу вопроса. Начнем по часовой стрелке, не называя имен, для конспирации. Прощу. Не вставая с места, первая маска глухо пробормотала:         -Изменнику делу всех трудящихся смерть.         -Смерть! - подал голос следом сидящий товарищ в картонной маске.         -Но постойте товарищи члены Политбюро, прошу прощения, Подпольного Политбюро, тьфу, черт, запутался, члены Революционного Трибунала! Убить изменника мы всегда успеем и сможем, хотя бы после выполнения этими оккупантами наших требований, но сначала мы должны потребовать от них выполнения ряда определенных услуг! Это выпалила третья маска, в запальчивости своих слов и собственного темперамента вскочившая с места и устремившая вперед руку, по старо-давней привычке-традиции, принятой среди членов Подпольного Политбюро. Четвертая маска дернула третью за полу пиджака, довольно так и потрепанного, и заорала во весь голос:         -Какие условия! Какие требования! Нас снова обманут, как в прошлый раз! Смерть изменнику, смерть предателю!.. Пятая маска рассудительно заметила:         -Действительно, убить мы его всегда успеем и обмануть нас они могут снова, но потребовать-то мы должны. Давайте потребуем выпустить наших товарищей из тюрем и лагерей, у меня и списочек готов, прошу ознакомится, фамилии, инициалы, за что осужден. ..Прошу, - и забормотал, близко поднеся измятые страницы к прорезям в маске.         -Ульянов В.Н. за бандитизм, Котовский Г.И., за изнасилование, Камов Е.Р. за убийство, Чижиков И.В. за убийство, бандитизм, Иванов И.И. за грабеж и изнасилование, Фурцева Н.М. за растление малолетних...         -Да не пошел бы ты в жопу, говно такое! - гневно вскричала шестая маска, поддержана криками первой и третьей, шестая маска использовала принятую еще при т.Ленине терминологию ведения диспутов, а потому ни кто не обиделся.         -Я предлагаю предателя казнить, казнь транслировать по нашему подпольному телевидению плюс записать ее на видео и разослать по списку «X», пусть боятся грядущей революции! У меня все, товарищи!         -Послушайте! А если потребовать нашу святыню?! Вырвать из грязных лап жидо-масонов труп священный всех трудящихся мира! - проорала захлебываясь восторгом седьмая маска, перекрыв зычным голосом общий шум. Воцарила полнейшая тишина, где-то за стеной слышалось мелодичное «По долинам и предгорьям...», это развлекалась охрана в свободное от дежурств время, ну и слышалось довольно таки громкое журчанье - из ближайшего коллектора канализации фекалии текли себе по трубам, но запах почти не пробивался, так, самую малость... Начались прения.         Высказавшись по данному вопросу-предложению, проголосовав (естественно единогласно - традиция!), члены Подпольного Политбюро приступили к выработке резолюции. Высунув язык в щель картонного забрала-маски, третий от т.Н, товарищ приступил к секретарским обязанностям, возложенным на него жеребьевкой - тащили по очереди спички, обломанная и есть на сегодня секретарь (традиция!). Слышалось его бубненье:         -Первое. Требуем передать труп т.Ленина Подпольному Политбюро КПСС. Второе. Требуем передать Подпольному Политбюро шесть... Его прервали многочисленные крики - десять! Десять козел! Десять сука!..         -...Десять миллионов рублей на нужды грядущей революции и обездоленных детей. В противном случае изменника и предателя Леонидова ждет страшная смерть. Подпись - Политбюро (подпольное) КПСС. Дата, месяц, год. Все товарищи...         По сложившейся традиции т.Н. прочитал заключительный краткий доклад о текущем (в это время вновь довольно таки сильно зажурчало и пахнуло, но все мужественно сделали под масками неунывающий вид) моменте объемом 140 страниц убористого текста. Окончание доклада было встречено искренними аплодисментами, перешедшими в овации, члены Подпольного Политбюро встали и начали скандировать в полголоса (скромность т.Н. не позволяла скандировать громче!!!):         -Т.Н. , т.Н., т.Н!.. Одним словом, Революционный Трибунал прошел в теплой и дружественной обстановке. Т.Н. попытался обтереть выступивший от волнения пот, но помешал шелк маски. В свете тусклых лампочек сверкнул черным перстень с красной эмблемой КПСС - серп и молот.         Министр МВД России, генерал-лейтенант Потапов отдал тусклым голосом приказ о разработке версий похищения космонавта и плана по его, космонавта чертого, его же протеже в этот сранный дальний космос, черт бы их всех побрал! плана по вызволению космонавта Леонидова... Если даже могущественное КГБ во главе с любимчиком Президента Ерохой не может справится с подпольной КПСС уже в течении долго ряда лет, то куда тягаться простым мусорам, ментам или как в последний годы стали именовать люди и уголовники работников правоохранительных органов - жопы... И главная жопа, значит получается, это он, бывший крутой опер Ленчик. Ясли бы не эта мразь, сранный Командор, коварством и заговорами выбившийся в Президенты, он бы, Ленчик, давно бы уже был на пенсии, выращивал бы себе клубничку, на даче в Чернолучье под Омском... Постой мудак, тогда бы не было бы самого главного, твоего любимого детища, любовно пестуемого в подвале... Дурак!!! Клубничка, дача, действовать надо, иначе не до пестуешься, самого посадят, как клубнику!..         Министр решительно нажал кнопку и потребовал от секретаря соединить его с агентом «Мамой» А когда-то агента именовали «Сестрой», она тогда была помоложе и на «Маму» не тянула, но все равно была такая же дура...         -Агент на проводе, господин министр! - почтительно доложил секретарь и как-то странно блеснул глазами из-под опущенных век, и не поймешь, что у него на душе, ну да ладно сука, кончится катавасия с космонавтом, я тобой займусь, загоню в отдел карманников ловить...         -Алло! Алло! Кто на проводе?.. - отчетливо проговорил в трубку серого радиотелефона пароль министр. И. получил в ответ:         -Дед Пихто и бабка с автоматом! Привет, Ленчик, давно не звонил, что так?..         -Кому Ленчик, а кому Леонид Яковлевич, Клавка! Пора бы запомнить и на носу зарубить! Ясно?!         -Так точно, господин генерал! Заедете побаловаться с девчонками?..         -Ты это мне брось, сейчас не до твоих девчонок! Не слышала - космонавта украли эти бляди с КПСС?         -Это которого мы с вами на...         -Молчать, Клавка! В тюряге сгною, сука, разговорилась!         -Молчу, молчу, батюшка, только не серчай, голубчик, на дуру, не серчай, я тебя, видит бог, всеми клетками своей души люблю, истинный крест говорю, век воли не видать, вольных шанюжек не кнофкать...         -Ну так заткнись и слушай, Мама. Задание следующее - сообщи всем своим девкам - я ищу космонавта, вдруг какая информация от клиентов будет, ты мне сразу сообщай. Я за наградой не постою. Ты меня знаешь...         -Знаю, знаю, все будет в лучшем свете исполнено. Всем девкам передам.         -Тогда отбой... Министр положил трубку и... конечно задумался... здесь бы еще хорошо подпустить его воспоминания слезливые-сопливые о днях прошедших и ушедших навсегда - о Клавке, когда-то толи отравившей космонавта, толи просто с дуру угостившей его омской водкой... О том, кем она сейчас стала - хозяйкой всех московских публичных (тайных) домов, под патронажем МВД... Но увы, нет времени для воспоминаний, и ни к чему тут разводить штампы литературные, и наш герой, лысый и изрезанный морщинами, как, уже было замечено - как мопс, стремительно отправился к себе в подвал...В подвал, к любимому детищу, пестовать его дальше, наблюдать за рабочими-заключенными и самому нет-нет да приложить руку.         Премьер-министр Даров, номинальный глава правительства России, а фактически ноль, лежал в ванне. В теплой воде, на кожаных ремнях, что б не утонуть, если уснет, лежал и мечтал - уйду в отставку, в связи с не нахождением и похищением космонавта, подам в эмиссию-демиссию, всегда путался в этих демократических терминах... Уйду, буду продавать своих выпиленных бабочек, только разрисовать их надо, тогда дороже пойдут... Скромно постучался секретарь. -Тебе чего, Сережа?         -Ваш транзистор, господин премьер-министр...         -Давай. Была у премьера-министра Дарова, ноля без палочки, еще одна слабость, кроме выпиливания лобзиком бабочек в натуральный размер и фактических конфигураций. Любил премьер-министр лежа в ванне, послушать радиостанцию «Нечерноземье», круглосуточно передающую для тружеников капиталистического села музыку и песни. Вот и сейчас, из пластикового ящичка, размером всего с ладонь, умеем же делать, украшенного славянской вязью - «Плетень», неслось ритмичное и мелодичное, ласковая музыка и приятные слова убаюкивали, успокаивали, отодвигали в далекое будущее собственную судьбу... Из транзистора приятный баритон сообщал;                 Засею полюшко бобами,                 Пойду в село ногами,                 Не нужен мне авто,                 Мне и пешком хорошо...         Ерохин отодвинул обшлаг зеленого рукава своего расшитого мундира. На волосатом запястье, толстом и рыхлом, усыпанном коричневыми пятнами пигментации покоились массивные часы, слегка издающие едва слышимый звук-писк. Нажав кнопку и выключив звук, маршал уставился на циферблат. Откуда-то из тумана, из-под цифр, возникли буквы, складывающиеся в слова секретнейшего послания-донесения-приказа - Шуту от Первого. Сообщаем, что мы не заинтересованы в ликвидации космонавта или расширения конфликта с ним. Приказываем вам отпустить космонавта. Первый.         Буквы погасли, господин маршал Ерохин тупо уставился на часы...Ни хера себе, не успели его врачи позаниматься с этим придурком, как уже приказ отпустить... Да-а-а, жаль, но ни чего не поделаешь, придется отпустить... А жаль, тайна была так близка к разгадке, молодость из этого космонавта вытрясли бы мигом...А все этот... первый... Хорошо бы его послать к черту, но тогда Президент его, своего любимца Ероху, с лица земли сотрет... Ну ни чего, ни чего, немного осталось, совсем немного ждать, еще чуток и мы его, гниду зазнавшуюся, к ногтю... Сколько крови попил, когда мы молоды были, все помню - и издевательства, и частушки, и баню... Все... Отольются волку слезы, все припомню гаду... А тогда и первого можно будет послать на хрен, пусть он те расписки себе тогда в жопу засунет, ха-ха-ха-ха!..         Отсмеявшись в волю и утерев глаза кулаком, маршал нажал кнопку. Возникшему в дверях аккуратному и подтянутому капитану-секретарю коротко приказал:         -Басова ко мне. Срочно. Через пять минут, буквально, напротив маршала КГБ сидел на краешке кресла генерал Басов, шеф отдела по тайным связям.         -Ну вот что, Басов... Обстоятельства резко изменились, я тебе всего открыть не могу, но суть такова. Выходи на связь с этим мерзавцем, нужно космонавта срочно отпустить. Объяснение придумай сам. Или нет, пусть т.Н. голову поломает, - с неожиданным злорадством предложил маршал.         -Да-да, пусть покрутится, а то как денежки получать - так сам, а как выдумывать-придумывать что-то, вечно мы отдуваемся... Да и вообще, зажрался сволочь, зажрался и зажился. Действуй, генерал.         -Прошу считать заседание молодой секции КПСС считать открытым. На повестке дня один вопрос - двусмысленное поведение Т.Н., если не назвать его предательским... Какие будут предложения, товарищи?..         -Господин маршал?         -Что тебе, Басов?..         -Через десять минут космонавт будет отпущен. Я уже выслал машину для встречи. А насчет т.Н. у меня есть интересное конструктивное предложение. И волки будут сыты и овцы целы. В молодой секции КПСС у меня есть пара независимых друг от друга товарищей с большим авторитетом...         -Интересно, интересно... Зайди-ка с докладом, Басов.         -Слушаясь, господин маршал.         -...А потому предлагаю - смерть изменнику и предателю интересов всех трудящихся и делу коммунизма! Кто за - прошу поднять руки, кто против - прощу обдумать свое поведение...         -Господин Президент! Докладываю! Силами возглавляемой мною Коллегии Генеральной Безопасности после блестяще проведенной операции, ни одного сотрудника не потеряно, космонавт Леонидов освобожден! Потери противника - 24 функционера КПСС! -Ну и отлично, отлично! Ту меня самый большой молодец, Ероха!.. Ну бывай... И все, ну сука, бывай... ни благодарности, ни похвалы... Ни чего, ни чего, совсем немного осталось терпеть, совсем немного...         Юрия вытолкнули из автомобиля на какой-то людной улице, вытолкнули, сорвали с головы ранее напяленный мешок и умчались. Он совершенно ни чего не мог понять, тем более после укола болела ягодица и плохо соображала голова... Но Юрий понял главное - он свободен! Даже рядом нет ни надоевшего секретаря, ни телохранителя, ни шофера... Ни кого!.. Одни прохожие, совершенно не обращающие внимания на героя дальнего космоса...И. Юрий быстро-быстро зашагал прочь, в какой-то переулок, затем другой, третий...Он совершено не обращал внимания ни на направление своего пути, ни на окружающий его город... Только одна мысль стучала в висках- свобода, свобода, свобода...         Резко взвизгнув тормозами, на том самом месте, где всего минуту назад был вытолкнут из автомашины Юрий, застыл автомобиль битком набитый людьми в штатском, но с одинаковыми неприятными лицами. То ли бандиты, то ли КГБ, прохожие старались побыстрей проскочить неприятно действующий на нервы, автомобиль. Старший удивленно покрутил головой по сторонам и скомандовал: -Искать! Бандиты или сотрудники КГБ выпрыгнули из авто и придерживая шляпы, волками разбежались по сторонам, дергая за плечи прохожих предпочтительно мужского пола, заглядывая в лица, в запаркованные автомашины, подъезды, кафе и магазины... И с виноватыми лицами, разводя руками, возвращались к старшему, нервно дергавшему плечевую кобуру с пистолетом-пулеметом «Росинка». Когда вернулся последний то ли сотрудник, то ли бандит, все с такой же виноватой, но все равно неприятной мордой, старший коротко ругнулся - суки, и полез в автомобиль докладывать по радиотелефону. Бандиты или сотрудники облегченно закурили.         На окраине Москвы, столицы России, в довольно-таки престижном районе, застроенном кирпичными особняками средней руки, не дворцы, но все же и не хижины бетонные многоподъездные-многоэтажные, из нового блестящего лаком автомобиля вышел отлично одетый господин, внешним своим видом напоминающий преуспевающего адвоката или хозяина небольшой, но успешно расталкивающей локтями конкурентов, фирмы. Заходящее солнце сверкнуло на его дорогих очках в золотой оправе и небольшой аккуратной лысине, обрамленной светлыми волосами. Больше ни чего солнце не успело осветить, так как в тихую улицу ворвался старенький мотоцикл когда-то друзей по давно канувшему в Лету Варшавскому Договору, то есть вишневая «Ява», на нем восседали двое молодых людей с закутанными лицами... Представительный отлично одетый господин при виде мотоцикла и седоков в стареньких кожаных куртках внезапно засуетился, как мелкий воришка в супермаркете, и на подгибающихся ногах бросился к чугунной калитке собственного особняка, видимо вспомнив английское - мой дом, моя крепость... Но было очень поздно, солнце падало куда-то за лес, где-то была слышна музыка, а сидящий за спиной водителя мотоцикла молодой человек с закутанным лицом выхватил из-под куртки обрезанный автомат старинный «Калашникофф», опору всех революционных сил мира и прогресса, раздалась длинная очередь и мотоцикл скрылся за углом.         А господин, уже в испачканной собственной кровью одежде, медленно падал на чугунную калитку, пытаясь сведенными пальцами ухватиться хоть чуть-чуть за жизнь, но увы - безуспешно... Последний луч (романтично!) напоследок сверкнул осветив на скрюченном пыльце черный перстень с криптограммой - серп и молот... ГЛАВА. ШЕСТАЯ.         Ночная Москва жила своей обычной жизнью. Из-за зашторенных окон казино доносился приглушенный рокот, как будто океанский прибой шумел за плотными шторами, то накатываясь на белый песок, то вновь и вновь отступая, смывая с зеленной поверхности столов свою добычу... Это богатые москвичи и гости столицы успешно проигрывали свои доходы и накопления. Из гостеприимно распахнутых дверей ресторанов, охраняемых строгими и степенными швейцарами в униформе, неслась разухабистая громкая удалая музыка, говорящая постороннему больше о широкой душе российского народа, чем все труды философов сложенные вместе в одну кучу. Звон приборов и хрусталя, мелодичное звяканье фарфора и фаянса, пение пополам с мычанием, крики, тосты и заздравицы пытались перебить музыку, но напрасно. Изредка подгулявших гостей (ресторана, а не столицы), выносили на руках официанты и грузили в мгновение ока подкатывающие такси. Хлопали дверцы автомобилей, подпившие клиенты уносились в без сознательном состоянии стремительно в даль и жизнь продолжалась своим чередом.         Из ресторанов рангом поплоше музыка доносилась более громкая и более народная, все больше «Раз напился я...» или «Стерва ты и сука...», а из некоторых даже ностальгическая, выбивающая слезу - «Когда иду я в балаган...». И звуки из ресторанов поплоше доносились более демократичные - звяканье и бряцанье стекла и низкосортного металла, рев и гам, попытки драки и блеванья... Подгулявших и просто надоевших клиентов ресторанов поплоше тоже выносили на руках и на пинках, но не официанты, а швейцары, тоже одетые в униформу, но принятую в данных местах - жилеты в пятнах камуфлы, надетые на голое тело, густо покрытое шрамами и татуировками... В этих затрапезных ресторанах поплоше, швейцарами служили седо-лысые ветераны многочисленных войн за единую и неделимую матушку-Россию - афганской, чеченской, таджикской, казанской, молдавской, крымской, смоленской, астраханской и многих, многих других, быстрым ураганом ограниченных боевых действий пронесшихся над окраинами и не совсем окраинами страны. Огромные, с крестами на шеи, они внушали уважение и страх хулиганам и мелким нарушителям общественного порядка...         Молодежь веселилась в заведениях типа - спорт-бары, мюзик-клубы, танцзалы и ночные голь-трактиры (бывшие стриптиз-шоу). Лица, желающие удовлетворить страсть в дружбе, массовым потоком устремлялись в многочисленные публичные дома и мужик-клубы, замаскированные под клубы знакомств и тем, кому за тридцать, под массажные салоны и домашние бани... Последнее наименование разпостронилось и стало особо модным всего лишь как два года.         Особо романтическим особам (да простится мне такой невольно-неумелый каламбур) желающим пощекотать нервы соответствующим антуражем и обстановкой, предлагалось не столь пресное удовольствие, как все выше перечисленное. Для данных особ были открыты двери совершенно тайно-подпольно-конспиративно-андерграудных баров-притонов... На любой изысканный вкус - уголовно-бандитские и гангстерско-наркомановские, роково-андерграундные и анархо-террористические... Все эти заведения естественно имели лицензию на свою подпольную деятельность, иначе кто бы им разрешил такую вольность в деле налогообложения.         Москва была залита огнями фонарей и рекламы, витрины магазинов сияли, как сказочные пещеры Али-Бабы, фары тысяч и тысяч автомобилей, великолепнейших автомашин и все как одна, российских моделей, самых лучших в мире, засыпали светом фар Москву, свет автомобилей мелькал звездами, придавая ночной столице России иллюзорность и фантастичность...         Юрий брел немного в задумчивости, пытаясь пережить и переварить все случившееся с ним... Внезапное похищение в пикантный момент, допрос и угрозы, фарс иди трагикомедия, и вдруг внезапнейшее, ни чем не обоснованное освобождение, так сказать метафизический выброс почему-то внезапно ставшего ненужным героя-жертвы... А тут еще и ягодица ноет...         Юрий брел, почти не видя красот расцветшей Москвы - столицы Великой России, весь погруженный в себя, толпы прохожих спешащих и не спешащих по своим делам, сидящих, хохочущих и жующих, целующихся в засос и просто по дружески треплющие друг друга за плечи, одним словом почти все население города-столицы, так сказать Третьего Рима и его гостей, одним словом ни кто не замечал бредущего в легкой задумчивости героя дальнего космоса, вернувшегося из плена и из столь долгого полета, что совершенно ни чего не понимающего в совершавшемся и совершающемся вокруг него... Ни чего Юрий не понимал в окружающей его жизни.         Лишь одно его радовало и грело душу - коммунисты сгинули почти без следа, коммунистическая партия вне закона и скрывается в канализационных коллекторах, он до сих пор помнит эту вонь, а значит российский народ свободной и демократической России живет вольно и счастливо...         -Привет, хочешь секс? - просто, как предлагают сигарету, поинтересовалась красивая девушка у Юрия, остановив его на углу каких-то шикарно-широких улиц. Герой дальнего космоса обрадовался:         -Хочу! Тебя как звать? Незнакомка, так легко предлагающая прямо на улице секс, изумилась:         -А какое это имеет значение?         -Ну как какое же, надо же мне как-то тебя называть?.. - в свою очередь удивился Юрий. Незнакомка округлила голубые глаза:         -А причем здесь я?! И вроде бы даже как бы возмутилась, хотя это и не подходило к ее предложению нисколько, ни Юрий же к ней привязался, совсем наоборот...         -Ну ведь вы... сами... предлагали это... секс, - застенчиво промямлил Юрий, сгорая от невиданной ситуации, а незнакомка с великолепными ногами, длинными и стройными, чуть прикрытыми полупрозрачным платьем, расхохоталась.         -Ты что, с космоса свалился?! Ха-ха-ха-ха!!! Ну ты даешь!!! Ха-ха!!! Я привожу клиентов в один милый массажный салон и имею от хозяина десять процентов, ха-ха-ха-ха!!! Ты что же, меня за мастерицу принял, а?!         -За кого? - не совсем понял Юрий, застеснялся почему-то еще больше, но все же выдавил из себя.     -Ну я думал - ты предлагаешь мне секс с тобою задаром, ну как бы... я тебе понравился... Незнакомка закатилась в хохоторыданиях и всхлипохохатанье:         -Ну таешь, мэн, я с тобой да еще задаром, ты себя в зеркало давно видел?! Ха-ха-ха -ха!.. Оставив смешливую рекламщицу публичного массажного салона, Юрий подошел к витрине какого-то переполненного ресторана и стал себя разглядывать в стекло. На него смотрело мужественное лицо - мэн как мэн, не хуже других, худощавый, в меру длинный, с резко-героическо очерченным лицом... Плюс ко всему с седыми висками и герой дальнего космоса... А в глазах отразилась навечно неземная тоска и холод пустынных звездных трасс...         Юрий обернулся, успокоенный увиденным, но незнакомки уже не было, только прохожие толкались на тротуаре, видимо повела какого-нибудь клиента получать свои честно заработанные десять процентов. А жаль...         Над перекрестком романтически сияла реклама туалетной бумаги «Аленький цветочек», несильно густая толпа прохожих спешила-неспешила по своим делам, фонари бросали на замусоренный асфальт сине-бело-красные блики, в цветах российского флага, вблизи, в поле зрения не было ни кого подходящего для такого простого обращения - привет, хочешь секс?.. В голове мелькнуло - интересно, если такое предложение адресовать женщине, а не наоборот, по морде получишь или все же как в том анекдоте про поручика Ржевского - чаще все же впердюнить... Жаль, хорошая девушка была, хорошая и без изысков...         Попрощавшись с неудавшейся любовью, Юрий отправился дальше, куда глаза глядят навстречу свободе и приключениям, пусть они там, секретарь и доктор, немного понервничают, немного с лица спадут, а то совсем надоели, если бы не похищение, сожрали бы с потрохами, ни вздохнуть не давали, ни...         -Кыш ищешь? - хитрый взгляд из-под длинных немытых волос, небрежность в одежде, а! Юрий в курсе, знает из прессы - представитель молодежно-ассоциальной группы «йети», что-то среднее между древними хиппи и еще более древними дикими людьми.         -Что я ищу? - попробовал уточнить Юрий.         -Кыш. Космонавт решил зайти с другой стороны - больше не уточнять, а просто поинтересоваться:         -А ты что, продаешь его, кыш?..         -Нет, дарю дуракам. Ты случаем не «жопа»?         -Кто? - совершенно искренне удивился такой фамильярности Юрий и получил исчерпывающий ответ:         -Ты. Жопа, да вон они - легки на помине, аж три штуки! И с этими словами «йети» испарился, как будто его и не было, а Юрий удивленно уставился в указанном направлении. Там, лениво передвигая ноги, шли трое полицейских в своей черной форме и действительно, у всех троих были именно толстые жопы... Ишь ты, как народный слэнг меток, подумалось, но не развилось, так как все три жопы остановились возле Юрия.         -Ты что здесь делаешь, парень? И о чем тебе чирикала та волосатая обезьяна, если конечно не секрет, вдруг вы два голубка и договаривались о перепихе?!.. Тут все трое полицейских захохотали во всю мощь, тряся толстыми животами и помахивая дубинками. Одним словом - жопы веселились... Юрий насупился:         -А на каком основании вы так себя ведете?         -Че?!- поперхнулись смехом все трое полицейских и уставились в изумлении на героя.         -Че, козел?! Скажи спасибо, что ты не из этих - мы бы тебе показали, на каком основании... Не хера себе! Проваливай козел, пока в отделение не загребли, нет, ты погляди на суку... Юрий стоял, как вкопанный - да что же это такое?! Посередине демократической Москвы, столицы демократической России, сразу три полицейских грубияна... Видимо в их отделении воспитание поставлено не на должную высоту... Вернусь - обращусь к этому, к лысому, министру МВД, пусть разберется, а то что же такое получается...         Справившись с волнением и душившим его гражданским гневом, и проводив взглядом удалявшихся лениво жоп, Юрий направился далее. Куда глядят глаза... Улицы становились все более и более узкими и не так ярко освещены, кучи мусора стали попадется все чаще и чаще, и запах, а правильней сказать - вонь, от них говорил о многодневности их лежания на улицах... Магазины с ярко освещенными витринами исчезли, сменившись какими-то закрытыми на облезлые железные ставни явно маленькие лавочки с тусклыми вывесками, то там, то там виднелись остовы сгоревших или разбитых автомобилей, проститутки, во множестве появившиеся под тусклыми редкими фонарями на углах улиц становились все страшней и страшней, все старше и старше... Центр Москвы сменился окраинами, окраины какими-то задворками, задворки откровенными трущобами... Странно, а мы здесь ни разу не проезжали... Кто же здесь живет, наверно какие-нибудь принципиальные идиоты-тунеядцы, не желающие своего демократического счастья...         Юрий понял - он заблудился. К тому же зверски устали ноги и сильно хотелось есть. Ну что же, зайду в какой-нибудь из этих ресторанчиков, не отравлюсь же в конце концов, раньше вообще всякую дрянь жрал, при социализме, жрал и пил, а не помер... Ну а потом можно будет позвонить и по телефону, что б приехал секретарь, заплатил и забрал снова в неволю... А что поделаешь, ни чего не поделаешь... Бормоча себе под нос, Юрий спустился по осклизлым ступеням, перешагнул какого-то бродягу-не бродягу, да откуда бродяги в счастливой России, а че он такой оборванный, попьешь с его - оборвешься, а он что - оборванец что ли..         Звякнула дверь и в нос ударило чем-то подгоревшим, вонючим, синюшним перегаром и чем-то напрочь прокисшим, клубы дыма висели под потолком, как туман и мгновенно заслезились глаза, лопасти умирающего вентилятора слабо перемешивали дым, из-за которого с трудом можно было разглядеть переполненный зал обшарпанного заведения из прежнего, социалистического опыта Юрия - смесь забегаловки-буфета и столовой для работяг в районе Крайнего Севера... Публика была одета потрепано и бедно, выглядела как бы недоевшей или перепившей, много было перекошенных рож различного цвета и оттенка, может и не так уж и все счастливы в России, может есть и совсем даже не совсем счастливые или даже несчастливые или просто несчастные... Заодно узнаю и эту сторону медали...         -Жрать будете или выпить лишь? - по-свойски поинтересовался пробегавший в грязном пиджаке какой-то тип и не дожидаясь ответа, махнул не чистым полотенцем куда-то в даль и скрылся в клубах дыма. Юрий растерянно оглядывался в поисках места, но все вокруг было занято, даже возле стен, подпирая их плечами, стояли и сидели на корточках, сжимая стаканы в руках, многочисленные клиенты. Видимо заведение пользовалось успехом, видимо не судьба, пойду искать другое, где не так переселено...         -Эй мэн! Мэн в костюме!.. Интересно, кому это кричит и машет руками этот патлатый мужик средних лет, о! да у него за столом место свободное есть!..         -Да тебе, тебе, вали сюда, что стоишь, как жопа, вали сюда - дринканем как надо... Ох ни чего себе, оказывается это он мне, минутку, я только протиснусь, орал, а я то думал - куда-куда, вот туда!, а тут-то оказалось, извини приятель, оказалось, бормотал Юрий, пробираясь сквозь густую толпу переполненного сверх всякой меры этого на первый взгляд, невзыскательного, ресторана...         -Привет, меня кличут Шимми-Нос, видал - какой шнобель папа с мамой накатили ко дню рождения, держи пять, падай! - кричал волосатый и бородатый мужик возбужденно, лет сорок с небольшим, тыкая себя в действительно приличных размеров нос, подавал Юрию руку и усаживая его. Одет мужик был в потрепанный кожаный жилет, несвежую цветную рубаху, а дальше не видно из-за стола, клочковатая борода обметала его скулы и подбородок, топорщащиеся усы дополняли портрет.         -Меня Юрий звать, да ты наверно знаешь...         -Не, ни хера! Фак жопа, впервые вижу, ну давай нальем и дринканем! - с этими словами волосатый москвич, не узнавший свою собственную гордость из дальнего космоса, налил Юрию какой-то сизой жидкости в мутно-грязно-захватанный стакан, не забыв и себя.         -Ну давай за знакомство, а то я «люк», а ты впросаке, зад не знаешь куда уронить, со знакомством, будем! - новоявленный приятель ловко опрокинул стакан в рот, видимо тренируется часто, Юрий поспешил следом... Лучше бы он не спешил! В горле, затем в гортани, позже в желудке поочередно взорвались маленькие, но тем не менее атомные бомбы... Со всеми последующими разрушениями и радиацией...         -Ты че, мэн, впервые «атомку» пьешь, что ли, ты че - с космоса свалился?! - Шимми-Нос удивленно вытараoил глаза на Юрия, а тот изо всех сил пытался хоть каким-то образом сгладить последствия ядерной бомбардировки. Но получалось с трудом...         -Что... это... было?.. - сдавлено просипел герой дальнего космоса, оттирая слезы, слюни и сопли. Шимми-нос пожал плечами:         -«Атомка», рекомендуемый спиртосодержащий напиток для низкооплачиваемых слоев населения. А ты откуда взялся, если не в курсах?         -Ты правда меня не узнаешь?         -Да с чего я тебя должен узнавать, ты че - рок-звезда или плясун российской сцены, что ли?!         -Да нет, я просто герой дальнего космоса Юрий Леонидов...         -Очень приятно! Ну и че?.. Юрий чуть не упал на грязный заплеванный пол, хотя места упасть не было:         -Да как же?! Меня и по ти-ви показывали, и вся Москва встречала...         -А,- Протянул лениво Шимми-Нос и вновь пожал плечами.         -Вон че, а я уж грешным делом подумал - не крышу ли у тебя, мэн, сорвало, узнаешь-неузнаешь... Просто вечер знакомств... Слыхал-слыхал. Но не больше. Ти-ви не смотрю, так как не имею и говна не люблю. Встречать не ходил, я тебя не посылал, че я буду встречать, лысый что ли... Ну давай, Юрий, давай! с прилетом тебя, что ли, тогда, с возвращением, что ли... Ресторан-забегаловка начал раскачивался из стороны в сторону, лицо Шимми то улетало в дымное пространство, то рывками возвращалось к нему, совершенно отдельно от туловища-тела...Что-то сильно давиле на глаза, кто-то стучал молотком прямо по мозгам, ноги-руки были как ватные, желудок из последних сил сдерживал содержимое, грозя полностью расслабится, а мочевой пузырь уже, ногам было мокро и холодно, мокро, холодно, неприятно...         Откуда-то из подпространства, из дальнего космоса, долетел до Юрия неразборчивый голос Шимми-Носа, что он там бормочет, совершенно не понятно... Внезапно из общего бубнящего шума вырвалось совершенно отчетливо:         -Маниакальный психоз... - Но зато все остальное потонуло кат в тумане, Юрий почему-то развеселился и расхохотался, все вокруг не просто кружилось, а металось какими-то ускоренными толчками, он проваливался в каком-то туманную яму, длинный нос, совершенно отдельно от волосатого и бородатого аборигена тряс официанта за полу грязного пиджака, голые ляжки давно не мыты, швейцар в защитном жилете поинтересовался - не желает ли Юрий секса с ним...         Пробуждение было ужасно, лучше бы я умер в своей вонючей «Партии», чем такие муки, ни хера себе, чем это меня вчера напоили на приеме, аж блевать страшно, того и гляди, взорвусь...         С трудом разодрав глаза от слипшегося гноя, Юрий уставился в пространство... Во рту было... слов нет... одни пересохшие слюни... в голове еще хуже... может быть я назад провалился, в социализм проклятый... а может мне это демократия лишь привиделась с бухла... нет... лучше смерть... Стараясь не сделать себе больно, Юрий медленно и осторожно повел взглядом по сторонам.         Вместо знакомой спальни в собственной квартире от демократического правительства России, он лежал на каком-то истерзанном ложе, с многочисленными следами невоздержания как в сексе, так и в других страстях... Стены были густо завешены картинами, яркие краски на полотнах повествовали о чем-то непонятном... Кроме ложа, в комнате находился стол, еще в более растерзанном состоянии, чем постель... Остатки неизвестно чего были густо покрыты разнообразным мусором - окурками, носками, обрывками бумаги и прочим... Наверно здесь последний месяц пьянствовали все бомжы Москвы... Так ведь нет бомжей... Значит еще кто-нибудь...         -Ну, мэн, ты уже пытаешься встать - прогресс!.. Юрий с огромнейшим трудом перевел взгляд на источник громкого и радостного голоса, в голове кольнуло, в желудке что-то попыталось перевернутся, но не успело и улеглось. Прямо перед Юрием стоял какой-то незнакомый волосатый до неприличия мужик, совершенно голый, если не считать густого волосатого покрова, волосы топорщились не только на голове, морде и брюхе, но торчали пучками на плечах, ногах, груди...         -Очухался? - так же весело поинтересовался волосатый мужик и подмигнул ярко-синим глазом, пуговицей синеющий среди рыжеватой растительности, другой глаз был прикрыт разноцветным синяком приличных размеров.     -Ты кто? - с трудом выдавил сквозь засохший рот Юрий, еле-еле выдавив, а мужик в ответ расхохотался.         -Ха-ха-ха, ты - че?! совсем меня не помнишь, ни хера не помнишь, да?! Ха-ха-ха-ха!!! Ну ты даешь, а орал - я герой, я герой! А сам-то со ста пятидесяти свалился... Ха-ха-ха-ха-ха!!! Вставай, будем жрать! При последних словах желудок Юрия встрепенулся, но он его успокоил - насиловать не буду... Приподнявшись и опустив голые ноги на липкий и холодный пол, Юрий удивленно уставился на себя - он был тоже совершенно голый.         -А... это... кто меня раздел?..         -Да Бука, хотела с тобой делать секс, но ты не поддался, кремень-мэн, как она не старалась - не ты, не твой прик ни в какую... На, - с последним словом незнакомец швырнул Юрию явно его одежду, сам-то он совершено не помнил, во что был одет...         Одеваясь и борясь с периодическими приступами тошноты, Юрий поинтересовался:         -А тебя как звать?         -Фак жопа!.. Все забыл, ох мама... Шимми-Нос, к вашим услугам, сэр!         -А, а какое сегодня число? Волосатый Шимми-Нос развел руками и ядовито поинтересовался:         -Вам назначена ауеденция в Кремле? И похмелку приготовили? В соседней комнате, более-менее убранной, стоял уже накрытый стол, а за ним сидели две... Шимми сказал «девки»... Лет так под сорок, со следами на лице буйно прожитой жизни. Одна игриво подмигнула ему тусклым глазом и проорала приветственное:         -Ха, мэн, я и не знала, что ты импотент!.. Юрий забормотал что-то оправдываясь, себе, под нос... Настрой, перегрузки... Дальний космос...Его усадили за стол.         -Нет, не помню, совершенно ни чего не помню, - смущенно потупился Юрий.         -Ну ни чего, ни чего , бывает, особенно после долгого воздержания, - авторитетно провозгласил, как лозунг дня, голый Шимми. А потрепанная жизнью Буки улыбнулась остатками зубов.         -А сколько-сколько ты воздерживался? - заинтересовался Шимми-Нос.         -Тридцать семь лет.         -Ох ни хрена себе, я бы точно засох бы, без дринка-то...Точно тебе говорю!         -Я вот как-то справился, - пожал плечами Юрий, мол что тут такого и в свою очередь поинтересовался.         -Ты предпринимательством здесь занимаешься иди искусством? Шимми, его подруга Санна и Буки громко расхохотались.         -Ну ты даешь, пред... пред... предпринимательством... ха-ха-ха-ха!.. Нас вообще нет!.. Нет на свете, вообще!.. Ха-ха-ха-ха!..         -Как это нет? - Юрий вытаращил глаза, эти странные люди, так не похожие на всех россиян, виденных им до сих пор, были такие живые на ощупь и на вид...         -А вот так вот, нет и все! Меня нет, Санны нет и Буки нет! Ха-ха-ха-ха!!! У нас нет ни чего, начиная с удостоверения личности и кончая самими нами!.. Вот у тебя к примеру, есть удостоверение личности, а у нас нет, не было и не будет!         -И у меня нет, - тихо промолвил Юрий, пораженный словами Шимми.         -Как эта нет, потерял что ли? - на этот раз Буки вытаращила на космонавта свои выцветшие глаза и приоткрыла в удивлении рот.         -Как это нет?! У всех есть, кроме нас, «йети», а у тебя почему вдруг нет?..         -Мне не выдали, а я и не просил, подумал - может паспорта и прописка там остались, при социализме...         -Ну ты и дурак, там остались, - хором заявили «йети» Юрию и пояснили.         -Тебя же любая «жопа» может повинтить и сделать с тобой что угодно! Ведь тот, кто не имеет удостоверения личности - вне закона! Услышанное не укладывалось в голове - как же так, ведь Россия самая счастливая страна в мире, самая лучшая, самая свободная, в ней все живут счастливо, демократия и свободное предпринимательство, вот те два краеугольных камня, на котором держится Россия... А тут такое... Ни в одни ворота не укладывается... Два камня и три составных части... А тут...         -Видишь ли, Юрий, - выпивая и закусывая, подливая девкам и герою дальнего космоса, разлагольствовал Шимми-Нос.         -Видишь ли, Юрий, так как нас нет, то с нами можно что угодно сделать, хоть убить, хоть что... Потому что нас нет... И как я узнал - и тебя тоже нет... Надо же какое совпадение!.. Ха-ха-ха-ха!.. За это надо выпить!.. Комната кружилась, слова Шимми падали как в вату, не совсем усваиваясь Юрием, девушки кривлялись и делали разные рожи, в таком состоянии, в какое впал герой дальнего космоса, они казались уже не такими потрепанными жизнью и даже миловидными... Юрий встряхнул головой и услышал:         -...Общественного мнения в этой стране нет! Так же нет диссидентов, оппозиции и прочего демократического говна!.. Что думает президент своими старыми, разжиженными мозгами, то и вся страна вместе с ним!.. И вообще у нас ни хера нет, фак ю!.. Вот ты откуда вылетел в космос, не-не, ты откуда родом?! А, Юрок?!..         -Ну вроде как из Омска...         -Вот и просись в свой сранный Омск и тогда все поймешь!         -А что я там пойму? - услышал Юрий собственный голос и удивился - какой он был робкий.         -Ни чего. Все. Ни хера. Дальше Москвы ни кого не пускают - говорят там анархо-бандитские формирования какого-то Ваньки Сахмо и гангстерские банды неуловимого Чайника...         -И... И... И давно такое творится?.. не верил Шимми-Носу, скорей всего этим «йети» говорит обида на что-то и злость, не может быть здесь так плохо, он же сам видел, своими глазами!..         -А хрен его знает, я не помню?.. Юрий стал клонится головой в какую-то закуску и вдруг одна мысль прожгла его насквозь:         -Постой. А где же вы берете деньги на все это - закусь, выпивон, музыкальные инструменты, на жизнь?.. Шимми грустно посмотрел на Юрия, он видел насквозь героя дальнего космоса, конечно он ни чему не верит, ни одному его, «йетиному», слову... Жаль, но как странно они, «йети», далеки от народа... Его, Шимми-Носа, гениальных картин ну точно не понимают, но и даже выставить их ни когда не будет возможным... Да и зачем бисер перед свиньями метать... Что там этот смешной герой бормочет? Что?..         -А где вы берете деньги на все это - закусь, выпивон?.. Ответ был краток и афористичен:         -Воруем... Внезапно взорвавшийся стол ударил Юрия в лицо, тарелки разлетелись в стороны, где-то далеко-далеко раздался визг девок и яростный крик Шимми-Носа, но Юрий уже выскальзывал из действительности, из этой действительности, оказавшейся столь некрасивой, чем вначале думалось и виделось ему, он ускользал все быстрее и быстрее, ни кто не мог уже угнаться за ним, ни кто, мелькнул чей-то белый халат и уже совсем ускользнув неизвестно куда, Юрий все же услышал уже знакомое - взять его... ГЛАВА СЕДЬМАЯ.         В малахитово-яшмовой палате подземного Кремля (почти полностью повторяющего наземный прототип внутренней планировкой) творилось торжественное действо. При большом стечении особо приглашенных приближенных Президентского круга, при полном составе российского правительства, а так же массе прочих разных приглашенных лиц, ну и в том числе иностранных корреспондентов, министру МВД господину генералу Потапову, отныне генерал-полковник МВД, вручалась высшая награда России. Знак Двуглавого Орла на ленте национальных цветов.         Громко и бравурно гремел сводный оркестр КГБ и МВД под управлением Громейко, звуки российского национального гимна «Славься россиянин!» плыли величаво и торжественно, выбивая слезу даже у закоренелых циников. Да, это вам не американский гимн-джаз с подергиванием зада и не китаезкое «чунь-сунь» с кваканьем, это гимн гордых россов, на которых смотрит планета вся, кто с волнением-благоволением и смирением, а кое-кто и с ужасом и страхом...         Распахнулись резные огромные двери и в сопровождении личного телохранителя, помощника Славы и доктора-министра Кустова Вани, в палату прошаркал сам Президент. С высоты своего роста, почти незаметно для окружающих тряся головой, он с улыбкой отца нации оглядел собравшихся. Собравшиеся зааплодировали... Зрелище было неописуемое.         В последнее время, в связи с огромным ростом национального самосознанья, министры, генералы и чиновники различнейших правительственных органов, естественно высшие чины, нашли нужным и стали носить разноцветные мундиры, повторяющие стародавние, еще покойного императора, дореволюционные, модели... Каждый по своему ведомству... Во избежания насилия и во славу демократии, это новшество не диктовалось ведомственными приказами, и тем более - избави бог, правительственным указом-декретом, нет-нет, просто все патриоты России и своего собственного департамента-ведомства на свои собственные-кровные стали заказывать у лучших портных Москвы эти великолепнейшие доказательства патриотизма и с законной гордостью щеголять в них на празднествах. Подобных этому.     Звуки музыки и аплодисменты плавно утихли и улеглись разговорчики в тесном строю приглашенных, хозяев и гостей данного торжества, и все устремили взгляды на виновника сегодняшнего вечера. Министра Потапова. А тот, в скромном голубом мундире, расшитом по вороту мелкими брильянтами и сапфирами, плечи отягощены золотом эполет, грудь пересекают аксельбанты, в штанах с широкими лампасами, блестя многочисленными орденами и лысиной, твердо печатая шаг, вышел до отведенного места и застыл античной статуей... Весь в морщинах, как бульдог или мопс.         Навстречу же ему двинулся Президент, слегка шаркая ногами и поддерживаем под локоть, самую буквально малость, помощником-адъютантом. Подойдя к министру, Президент залюбовался им, министр же залюбовался, в свою очередь, Президентом... Они вспомнили тот славный путь, который прошли рука об руку к лучезарному моменту, и к этому славному месту... Стремительное перенесение из омского угро в московский МУР... участие в «заговоре рассерженных»... стремительный поворот перестройки в русло национальной идеи... взлет как ракета до министра МВД... И вот оно - счастье!.. Когда-то ни кому неизвестный опер, бабник, грубиян и в меру пройдоха, стоит в освещении телевизионных прожекторов и улыбок любящих его соплеменников-россиян... А перед ним Президент, легетимный Президент, обще выбранный и переизбранный уже вот, на...на... черт возьми, забыл на какой уже срок эту старую жопу переизбирали... Во общем, сам демократичный в мире Президент всех свободолюбивых и счастливых россиян!..     Адъютант Славик вложил в трясущиеся руки Президента лист бумаги и тот забубнил, не останавливаясь на знаках препинания:         -В этот знаменательный день мы все счастливые... полные гордости исчастья... за геройство в деле нахождения героя дальнего космоса... атакжезадоблестьи отвагу... наградить министра МВД.. Орлом...         И вновь взорвались аплодисментами тесные ряды присутствующих. Все почти искренне радовались происходящему.         Президен слегка шевельнулся, челюсть отвисла и он улыбнулся во весь рот, листок выскользнул из толстых пальцев и упал бы на пол мотыльком, если б не кинулись к нему несколько особо доверенных особ... Раздался треск, это особо доверенные особы столкнулись лбами, Президент искренне радовался за своего протеже... Еще шажок и в грудь министра Потапова уткнулись трясущиеся руки Президента, судорожно пытающиеся найти свободное место для награды, помощник-адъютант Слава подмигивает министру - не бзди, опер главный, справимся и помогает Президенту приколоть тяжелую награду, тяжелый знак Двуглавого Орла... А затем широко раскинув руки в стороны, Президент России по-медвежьи сгреб маленького Потапова в охапку и начал целовать награжденного кавалера высшей награды России... Целовать ни как какой-нибудь французищка, чуть касаясь щеки или араб чумазый, что тыкаются носами в друг друга... А по-российски, крепко, трижды, в засос, вкладывая в поцелуи эти всю душу без остатка...         Видимо Президент вошел в раж - мелькнуло у адъютанта... Видать он его крепко любит - подумалось в толпе министров и чиновников... Генералы отметили - еще, старый пердун, ничего... Ой, что-то я делаю не то - подумалось самому министру...         А Президент пошел на второй круг - первый поцелуй, второй... третий... Отстанет он или нет - министр Потапов. Ой, чтой-то я не то делаю - Президент России. Загадочная русская душа - хором подумали дипломаты и иностранные корреспонденты. Ну хера себе - у него в штанах уже замаячило!.. Это снова Потапов испугался... Но все кончилось мирно и полюбовно - помощник Президента совместно с личным телохранителем Президента с трудом-с-с-с! оторвали постаревшего Командора от награжденного. И грянул туш! И все бросились поздравлять кавалера Высшей награды России... К концу поздравлений у министра МВД кровоточили и смертельно как болели губы.         Лакеи в бело-голубом стали разносить шампанское и водку, Президент уселся в кресло и расстегнув верхний крючок алого мундира и отвесив губу, любовно разглядывал россиян. Мелькавшие лица источали любовь и обожание, мысли были разные... Министр Потапов - ну мразь, дождешься, припомню тебе все поцелуи... Шеф КГБ Ерохин, терзаясь тайной завистью и злобой как по отношению к министру, так и к Президенту - ну суки, будет праздник и на моей улице, осталась всего одна неделя до дня «ИКС»... Адъютант Слава - день «ЗЕТ» и все... Президент думал отрывисто, кусками - хорошо-то как... штаны надо сменить... а то мокро... надо же... кночил... а хорош подлец... старый только... сюда бы сейчас... кого-нибудь еще... а музыка слишком громко... И Президен заснул, свесив голову на плечо и пуская пузыри, совсем как младенец, по морщинистым отвисшим щекам текли редкие слезы, почти невидимые в ослепительном свете люстр. Бесшумно работали камеры ти-ви, щелкали фотоаппаратами иностранные корреспонденты, Президент России был в центре внимания...         Министр МВД Потапов протолкался сквозь плотные ряды гостей к Юрию и стараясь не глядеть на его лицо, с загримированными синяками и ссадинами, спросил:         -Видал?! Он меня в засос, как суку Славку! Совсем офуел на старости!.. Юрий пожал плечами, в слегка отбитом боку кольнуло, но в общем все было терпимо, а потому он лишь поинтересовался:         -Что с моей поездкой в Омск?         -Ну, Москва не сразу строилась, Юрий, есть небольшие трудности... Да и тебе в Омск, дыра провинциальная, вот мы тебя в Сочи отправим...         -А я хотел бы в Омск. Я же свободный человек или нет? Мне и удостоверение личности выдали, - Юрий уставился на министра тяжелым взглядом бунтовщика, смутно подозревая что болтовня Шимми-Носа, забитого в полицейском участке насмерть, была не болтовней...         -А этих полицейских арестовали? Которые убили Шимми и чуть не убили меня?         -Еще идет следствие, возникло множество деталей и фактов, позволяющих взглянуть на случившееся с другой стороны...         -Да с какой другой, - разволновался Юрий, и у него сразу заныл сломанный полицейскими зуб, ну не сам зуб, а остаток еще не удаленный дантистом.         -Какие факты - они же изверги!..         -Ну хорошо-хорошо, только ты не волнуйся Юрий, врач сказал - тебе вредно волноваться еще недельку-другую... Вон идет шеф местного гестапо, - расхохотался собственной шутке министр.     -У него сейчас и спросим насчет поездки... Слушай, Семен Иванович, тут у нас вопрос возник - Юрий хочет в Омск смотаться, на пару дней, как ты там в своей конторе на это смотришь, с точки зрения безопасности?.. Шеф местного гестапо, а точнее сказать КГБ, маршал Ерохин с ненавистью уставился на награду, на Знак Двуглавого Орла, и с шумом сглотнув слюну, ответил:         -Вопрос прорабатывается. А пока у нас есть для Юрия важное правительственное задание...         -Что, какое задание, опять в гребаный космос?! - взвился Юрий.         -Успокойся, успокойся, тебе ж нельзя волноваться, сынок! - чуть ли не хором забеспокоились за здоровье российского героя дальнего космоса два самых уважаемых, после Президента, государственных мужа, занимавших два самых важных, ключевых поста в России и подхватив Юрия под руки, поволокли его к столу аля-фуршет. Налив ему шампанского с водкой (черт с доктором, один раз можно!) и заставив выпить Юрия (а он и не сильно сопротивлялся), шеф КГБ пояснил:         -Какой космос, поедешь на один из секретнейших заводов, расскажешь россиянам об своем путешествии и героизме, а за это время и с поездкой Омск что-нибудь решится... Понятно?         -Понятно... - вздохнул Юрий и налил себе полный фужер, предназначенный для шампанского водки. Ни кто не заметил его уловки. Налил и выпил.         А вокруг гремела музыка и веселились люди... Лучшие люди России, выбранные всеми россиянами на свободных демократических выборах в эти самые люди. Рекой Волгой лилось шампанское, озером Байкалом плескалась водка, и российскими горами Кавказ возвышалась на тарелках икра, как черная, так и красная, и всякие другие разные и прочие деликатесы грозили проломить стол и гостей этого торжества до запора или поноса... Прелестные девушки и миловидные дамы норовили закрутить прямо тут же кокетливо-фривольный романчик без далеко идущих целей, моложавые полковники и такие же моложавые, только что испеченные в последней, псковско-эстонской локальной войне, генералы летели мотыльками на пламя их чар... Одним словом, черт побери, Россия была счастлива и веселилась, на зло надменным соседям, прозябающим в тоске-горе и холоде-голоде... А посреди всеобщего шума, гама и веселья, спал умудренный жизнью, осенненый печать гениальности, вспоминая во сне молодого Командора, сам президент Заслонов Илья Сергеевич... Ему было хорошо.         На следующее утро, часов так в десять, за Юрием приехали... Двое вежливых предупредительных молодых человека в штатском, неуловимо похожих друг на друга неизвестно чем, и похожих так же на всех вежливых и предупредительных молодых людей в штатском.         -Господин Леонидов, машина подана!         -Какая, машина? - удивляясь и несколько пугаясь, после недавнего близкого знакомства с полицией, спросил Юрий.         -Ну как же, вы направлены с важным правительственным заданием!.. Ко на завод №74...         -А, а я то думал... - облегченно протянул Юрий и добавил.         -Всегда готов! Оставив секретаря и охранника в квартире, Юрий в сопровождении молодых людей спустился на лифте вниз и вышел на улицу. Увиденное им поразило его. Прямо перед подъездом стояло нечто среднее между БТРом на толстых колесах и хрен знает чем еще...         -Это что? - ошарашено пробормотал Юрий. И поучил исчерпывающий ответ:         -Автомобиль повышенной проходимости для мало и незаселенных районов. «Русский Богатырь» именуется. Залазьте, внутри комфортно.         И действительно, едва Юрий протиснулся сквозь тесный люк вовнутрь, был приятно поражен - в салоне для пассажиров было относительно просторно, кресла с многочисленными привязными ремнями для пристегивания седоков были удобны, а между креслами, общим количеством шесть штук, распологался овальный стол с круглыми углублениями непонятного назначения. Но когда захлопнулись люки, взревел сильный мотор и монстр-богатырь покатил неизвестно куда, на какой-то завод №74, а окна в салоне отсутствовали напрочь, углубления разъяснились.         Один из молодых людей, назвавшийся Лешей, достал из внезапно открывшегося холодильника, замаскированного под какую-то панель автомобиля, банку пива «Казачок» и расставив их в углубления, которые оказалась точно по размеру. Второй, представившийся Сашей, предложил Юрию приступать. И Юрий приступил.         Утолив первое похмелье после вчерашнего торжества, Юрий поинтересовался:         -Далеко едем?         -Два часа ходу, - по военному четко ответил Леша. А Саша добавил:         -Если не будет неожиданностей...         -А какие неожиданности могут быть? - заинтересовался Юрий. Саша с Лешей неопределенно пожали плечами и ответили почти хором:         -Сегодня хорошая погода, жаль, что нет окон, вы бы полюбовались... Понятно, понятно, мальчики вымуштрованы, от них ни чего не добьешься... А жаль, хорошо бы узнать, какие такие неожиданности могут подстерегать в демократической... Тут Юрий вновь вспомнил свое приключение, так печально окончившееся в полицейском участке-отделе, и тема его мыслей внезапно, ох уж это почти на каждом шагу внезапное внезапно нападает на героя, на героя романа и героя дальнего космоса... Переменились мысли, перескочили с «демократии» на - ну суки, чуть не убили, вот козлы, хорошо я вспомнил этого лысого мопса-министра и заорал, что я его агент-лазутчик в стане «йети»... боже, а как орал Шимми, мерзавцы, скоты... Юрий скрипнул зубами... Вернусь из командировки, добьюсь приема у президента и потребую наказать сволочей... Юрий уснул.         И проснулся от легкого потряхиванья за плечо.         -А, что? Куда?... - спросонья ему показалось, что он снова в отделении и эта скотина, огромнейший майор, заносит свой зверский кулак над ним... Оказалось - приехали.         Вылезая из тесного люка, Юрий задел бок и он вновь заныл. Отличными ботинками снабжают полицейских, нет что б им выдать мягкие тапочки...         «Российский Богатырь» стоял во дворе какого-то производственного здания, скорей всего фабрики-завода. Огромнейшие ворота, металлическо-тусклые, кирпичный забор ограждали двор с трех сторон, с четвертой возвышалось мрачнейшее здание-корпус с неизвестной этажности, так как окон не было... На фасад мрачнейшего здания прилепился огромнейший рекламный плакат - «Сигареты Прима курят полмира!» с уродом в спецовке, пускавшим кольца дыма... Под рекламой была единственная узкая дверь, так же тускло отливавшая металлом.         Войдя в эту узкую дверь в след за Лешей, Саша прикрывал тыл, Юрий, да, без сомнения - это был завод, огромнейший совершенно пустой цех с остатками бетонных фундаментов из-под станков, какими-то металлическими ящиками окрашенными в зеленое, торчащими то тут, то там, а прямо возле двери пост с охранником в зеленом. Негромко что-то говорит охраннику Леша, охранник выходит из-за стекла и хлопает па карманам сначала Лещу, затем после уже и Сашу. Откуда-то из свысока, из-под далекого потолка тусклый свет явно давно не мытые лампы, проверка видимо окончена и в сопровождении неизвестно откуда взявшегося отъетого мужика в плохо пошитом костюме и кожаных ботинках они все идут куда-то в самый дальний пустой угол... Бред, а где же сам завод?..         За ржавой колонной неизвестно что и когда поддерживающей вторая дверь, лестница вверх, хотя ожидался лифт, и вниз, пролет, прошли, другой, третий, лестница еле-еле освещена, запыленная и грязная, судя по отсутствию следов по совсем не часто, интересно, а как же они сюда попадают, куда сюда? и наконец остановка - пришли. Леша открыл металлическую дверь, ржавую дверцу, дверь заскрипела, и услужливо пропустил Юрия вперед.         Юрий шагнул и замер от удивления. Прямо перед ним, ярко освещенная, лежала сцена. Со стоящими на ней креслами и полированным столиком, на котором возвышался графин и блестели стаканы. Сбоку раздался шум, затем аплодисменты, сначала несмелые, робкие, но с каждой секундой все возрастающие и возрастающие, грозя вот-вот перейти в овации. Повернув голову, Юрий сначало увидел полутемный зал, затем множество худых и испитых лиц с лихорадочно блестевшими глазами... Это были, судя по одежде, явно рабочие, они от всей души хлопали в ладоши и оживленно переговаривались между собою, видимо обсуждая первого российского героя дальнего космоса...         Юрия провели к столику, усадили и...         -Господа рабочие, уважаемые россияне! Позвольте вечер встречи с российским героем дальнего космоса Юрием Леонидовым считать открытым! Слово предоставляется герою дальнего космоса космонавту России Юрию Леонидову! Похлопаем господа! Зал вновь взорвался аплодисментами, плавно, но неукротимо перешедшими в овацию, вскочив в каком-то порыве-энтузиазме, рабочие начали скандировать -         ЮРИЙ! ЮРИЙ!ЮРИЙ!     У самого Юрия такая горячая встреча выбила слезу. Такого он еще не видел, народная любовь, любовь простых россиян взволновала его, в общем-то тронутую цинизмом, в связи с виденным множество плохого, душу и ему захотелось сказать им всем что-нибудь ласковое, задушевное, что бы все они поняли, как он их любит... Смахнув слезу, непрошеную, затем другую, Юрий поддаваясь порыву, вскочил с места и подбежав к краю сцены, прокричал прямо в открытые рты блестевшие множеством железных зубов:         -Спасибо дорогие россияне! Огромное спасибо за такую встречу!!!.. Немного погодя шум утих, Юрий утер остатки слез и волнения с лица, и приступил к рассказу. Естественно, он не стал рассказывать о взбесившемся автомате по выдаче питательных зуб или вкусе воды на борту корабля... Зачем такие мелочи не являющиеся существенными, этим россиянам, разве это главное?! Юрий поведал о величии духа, о просторах космических трасс, о необъятных возможностях в деле освоения космоса, о перспективах для все россиян в связи с покорением космоса... Окончание его страстной речи было встречено аплодисментами, переросшими вновь в овации и скандирование. Взволновавшись до слез, Юрий захотел в туалет.         -Леша, мне бы отлить, где бы это сделать?..         -Да ты что, сейчас будут вопросы задавать, а потом художественная самодеятельность рабочих, ну а потом и сходишь...         -Да ты рехнулся! - продолжил шептать Юрий, скрюченный и скорчившийся от желания.         -Я сейчас лопну, сами пивом напоили, а теперь что, издеваться вздумали?! Юрий шипел прямо в ухо Леше, тот в свою очередь Саше, а тот, уже в ухо ведущему всего этого торжества... Ведущий пожал плечами, встал, отдернул плохо пошитый пиджак и посмеиваясь, провозгласил на весь зал:         -Уважаемые господа рабочие! Наш гость, опившись пивом, захотел в туалет, видите - он такой же, как и вы, и ни что человеческое ему не чуждо!.. ха!.. Предлагаю лучшему рабочему-передовику производства, господину стерщику-универсалу, почетную миссию - отвести героя дальнего космоса в заводской сортир!.. Слова ведущего были встречены громом аплодисментов и смехом господ чуть вновь не закативших овации со скандированием, только жалостливый вид Юрия смягчили сердца российского гегемона. И герой дальнего космоса в сопровождении передовика производства отправился в сортир.         Стоя над разбитым, но совсем немного, правильней сказать надколотым писсуаром и с содроганием избавляя от тяжести мочевой пузырь, Юрий с интересом вчитывался в местное настенное творчество. А надо заметить, что настенное творчество различается по месту нахождения данной стены, к примеру, если стена расположена в Кремле, то изречения одни, если в институте программирования и расчета, то совершенно другие... По настенному творчеству даже делают свои глубокомысленные выводу о социальном, религиозном, нравственном и других уровнях того общества, которое замарало стену. Вспомните Помпеи...         Тут же, в сортире этого секретного завода №74, изречения были туманны загадочны, видимо ждали своего часа и своего исследователя... По самому верху под потолком, огромными буквами чем-то было выцарапано - СОТРЕМ АМЕРИЦКОЕ НА ФУЙ! Ниже целый ряд мелкими кривыми буквами, выполнены различнешими материалами - чем-то коричневым, синими чернилами, чем-то ржавым, глубоко процарапано было следующее - ДА ЗДРАВСТВУЕТ КИТАЙ - ОН ПИШЕТ МАЛО И НЕ ГЛУБОКО! ШАМАЕВ ФУЕСОС! КОГДА ГОРИТ ДУША, А В КАРМАНЕ НИ ШИША, ИДИ СЮДА И ПЕЙ, И СРАЗУ СТАНЕТ ВЕСЕЛЕЙ!.. Ну и много еще всего разного, но все для Юрия загадочное и таинственное...         Закончив и застегнувшись, Юрий вышел в коридор, тускло освещенный мелкими грязными лампочками и удивился - оставленного им в коридоре передовика не было ни где видно. А он даже не запомнил, с какой стороны они пришли... Что же теперь делать?.. Ну ни чего страшного, если и заблужусь, то какая-нибудь душа выведет меня отсюда... Герой дальнего космоса бесстрашно ринулся коридору, дергая все подряд двери, которые оказывались на его пути, Поворот коридора, Юрий увидел чуть приоткрытую дверь и ринулся туда.         За дверью был цех. С длинными рядами столов, заваленных какими-то электронными приборами, с потолка свешивались резиновые шланги которых были одеты большие пистолеты, только с тонкими стволами, крыша была стеклянная, а по стенам висели плакаты по технике безопасности.         Подойдя к ближайшему столу-верстаку, Юрий взял в руки какую-то деталь что ли, все издырявленное дырками и усаженное жуками диодов-триодов черт знает что и чем... Ярко содранным металлом блеснула чистая полоска на общем серо-окисленном виде...Он взял другую деталь и удивленно уставился - полоска явно была доведена не до конца своей содранностью и остались четыре латинских буквы - РАNА...., а дальше так же блестел металл свежий... Юрий заинтересовался и углубил свои поиски. Результат раскопок был неожидан - он нашел две совершено одинаковых детали-плато, но на одной сияла надпись латинскими буквами - РANASONIK, а на другой гордо блестела свежо содранная полоса... Юрий вспотел в предчувствии какой-то разгадки, но за спиной уныло скрипнула ободранная дверь и раздался весело-пьяненький голос передовика:         -А вот вы где, а я вас ищу-ищу, а вы тут, господин космонавт, нашей работой интересуетесь! И правильно делаете, без нас не было бы ни чего... Мы, рабочий класс России-ик, ик, ик, - разъикался передовик Храпов. Но справился и продолжил:         -Мы, рабочий класс есть основа благополучия нашей с вами Родины... Юрий обернулся и всмотрелся в «рабочий класс»... Грязная спецовка, изодранная, давно не стиранная, измызганно-затасканная, растоптанные огромные бесформенные ботинки, в его, Юрия, прежней жизни, при проклятом социализме именовали попросту - говнодавы, на худой, морщинистой шеи с огромным кадыком кокетливо-грязный синий платок... Гегемон капитализма... Из слезящихся выцветших голубых глаз, непрерывным потоком лились печаль и тоска...         Юрий подошел и поддаваясь какому-то непонятному наваждения, схватил передовика за грязную и худую руку, и тихо спросил:         -Ну, а вообще, как. вы тут живете?.. Рабочий вновь икнул, в лицо космонавту пахнуло несвежим и сурогатом, а уж в запахах Юрий был высокий специалист, и совершенно трезвым голосом ответил:         -Херово.         Вернувшись в зал в сопровождении передовика, Юрий был усажен в первый ряд среди администрации завода и своих сопровождающих. Слева оказался толстяк, он сдавленно прохрипел что-то Юрию на ухо и чуть громче сказ директор... Юрий догадался - это директор, интересно, а кто же хозяин этого завода... Но размышлять было некогда - на сцене бушевала художественная самодеятельность завода. Кружились пары, разодетые в российско-псевдо-национальные костюмы, юбки поднимали пыль, сияли кокошники и металлические зубы самодеятельных артистов, одним словом было весело. Затем пришел черед частушек, исконно российской эпохально-современной поэзии-музтворчества, и все как одна на животрепещущую производственную тему. Не знакомый со спецификой производства и только смутно догадывающийся о том, что здесь что-то сдирают, Юрий все равно смеялся от души, так как было смешно, как и всему залу.                 ...Полюбила терщика, терщика, терщика,                 Спрятаться решили у каптерщика,                 Только начали стирать -                 Нас накрыли, твою мать!.. Кто не любит, конечно из настоящих россиян, крепкого соленого народ российского юмора!         После самодеятельности наступил черед вновь Юрию. Ему чуток позадавали вопросов, а он немного поотвечал на них, основные вопросы касались секса в космосе и международного положения... Юрий с честью выкрутился из сложного положения несколько напрягшись и рассказав любопытной аудитории пару старых анекдотов. Награда была как всегда заслуженна и обычна - аплодисменты, аплодисменты переходящие в овации, овация в скандирование...         А потом он был торжественно отведен в столовую для администрации и накормлен стандартным обедом. Стандартным для чиновников средней руки, по набору деликатесов ни чем не отличающийся от обеда, которым иногда пичкал Юрия его противный секретарь... Чем кормят рабочих, осталось загадкой, но ни одного полного лица Юрий вокруг себя не видел... За исключением лиц администрации... Завода.         Затем ему показали рабочий поселок. На площади, напротив поселковой думки (бывший поселковый совет), возвышался памятник основателю государства, Юрию Долгорукому, уменьшенная в сто раз копия московского. Завершал ансамбль местной площади небольшой особняк с вывеской «Поселковая Коллегия Генеральной Безопасности»... А от площади в четыре стороны разбегались неширокие, с потрескавшимся асфальтом, совершенно пустынные улицы, по сторонам застроенные пятиэтажными панельными домами ободранного вида... То есть знакомыми «хрущобами».         -А где же люди? - удивился пустынности поселка Юрий. Сопровождающие лица ответили:         -Взрослые на заводе, работают, дети в детском саду и в школе. У нас шатающихся нет!         -А... как же пенсионеры, ну там домохозяйки... или если кто не хочет на заводе работать, а к примеру стихи писать?..         -Для всех других категорий жителей есть свои собственные поселки. Таким образом полностью искоренена преступность. На улицах в дневное время находятся лишь патрули полиции. Юрий поежился от воспоминаний. Да...         От посещения пустынного магазина, пустынной же квартиры какого либо рабочего или от переполненных школ и детского садика Юрий уклонился, от посещения школы для умственно отсталых - У них там даже бассейн есть! Только сейчас трубу прорвало и нет воды... Юрий так же мужественно отказался, сославшись на усталость и большое количество положительных впечатлений.         Погрузившись в подогнанный монстр, он в сопровождении вечног бодрых Леши и Саши , отправился восвояси.         -Ну как вам заводец, Юрий? - поинтересовался Леша или Саша, Юрий почему-то стал их путать к концу путешествия-командировки, хотя близнецами назвать их было трудно.         -Завод как завод. А что они выпускают? - забросил удочку хитрый космонавт. Но Леша-Саша был на высоте и настороже:         -Важную продукция для комплектации класса «А»... Ясно, вот и поговорили, а какого хрена они иностранные надписи стирают, непонятно... Голова кружилась и слегка болела, этот монстр, все-таки о трясет и воняет, и в конце-концов Юрий провалился в сон. В тягучий черный сон с какими-то передовиками и деталями, надписями на стенах и разбитыми ржаво-железными писсуарами... Во сне резко пахло аммиаком и не переваренной пищей, давно немытым телом и не стиранными носками... Одним словом не сон, а кошмар. Кошмар из его, Юрия, прежней жизни-не жизни, а существования, прежней не прежней, он всегда путался в терминологии и летосчислениях собственных жизней... Сейчас нынешняя его жизнь больше напоминала кошмарный-сюрреалистический сон, мелькало Юрия в голове сквозь обрывки передовиков и не стиранные носки... Юрия тряхнуло особенно сильно на каком-то бугре-яме, ремни не дали выпасть из кресла, но из сна его вытряхнуло. И он проснулся... Из открытого люка падал дневной свет, «Российский Богатырь» уже ни куда не ехал и не трясся, и до Юрия доносились какие-то голоса:         -...прошла успешно. Правда космонавт не посмотрел все предложенное по программе, но в целом был удовлетворен.         -Проявлял любопытство?         -В пределах нормы. На обратном пути спросил об производимой продукции. Я ему ответил согласно полученным инструкциям.         -Молодцом капитан, ну - будите его. Выписка из приказа: ...за проявленную инциативу, скромность в написании записок на вечере-встрече с космонавтом г.Леонидовым и успехи в самодеятельности премировать коллектив завода №74 премией в количестве 200 (двести) грамм гороха на одного человека... Выписка из приказа по КГБ Московской области: ...за проявленное мужество и организации вечера-встречи с космонавтом г.Леонидовым премировать директора завода №74 Куськина И.Ф. новым костюмом второго сорта... Дополнение к приказу по КГБ Московской области: ...исправить слово «новым» на слово «сэки хенд» (бывшее БУ - бывшее в употреблении). Исправленному верить.         Над Россией опускалось солнце... Заходящие лучи осветили все закоулки истории, судьбы и территории. Совершенно не осталось темных пятен... Ну а потом пала ночь. Украдем у классика, для пользе дела украдем... Пала ночь, стало темно и ни чего не видно. В психонервологическом диспансере на улице Воровского успокоились даже буйные, уколотые запрещенными международными соглашениями медикаментами и слегка полупленные бездушными медбратьями. И наступил порядок...         Только в районе Патриаршьих прудов (еще раз украдем - у классика много всего) где-то на чердаке-мезонине-мансарде, слышалось слегка пьяное бормотанье:                 ...Вы нас сильно не хотели.                 Мы вас тоже не хотим... ГЛАВА ВОСЬМАЯ.         Над Россией загоралась алая заря... Эту строчку и спеть можно!.. Над Россией загоралась алая заря... Певчий птицы, скрываясь в густых зарослях сирени и рябины, самозабвенно щебетали что-то свое, птичье, хотя все сроки для концертов давно уже прошли... Алмазной россыпью лежала, нет, возлежала (!) роса на листве, траве и потемневших от утренней влаги сапог часового. Капитан Табуреткин, как всегда на посту одетый сержантом срочной службы, притихше стоял под деревянным грибком, сжимая в руках легендарный «Калашников», но естественно давно уже модернизированный согласно требованиям текущего момента, и вслушивался, нет, не в щебетанье беспечных птах... А в вскрики и ахи, несущиеся из распахнутого настежь окна второго этажа. Там располагалась спальня маршала Ерохина, его, капитана-сержанта Табуреткина, всемогущего Шефа... Вскрики и ахи перемешивались кряхтеньем, уханьем и скрипом кровати вот уже сорок две минуты, как засек для рапорта капитан Табуреткин своему другому начальству, генералу Падлюкову... Возглавлявшему тайный отдел президентской охраны. Капитан был завербован генералом Падлюковым уже давно, в бытность своя будучи старшим лейтенантом... У него тогда родилась третья дочка, вот напасть свалилась и срочно потребовались деньги, так как прежнего оклада даже с надбавками за вредность не хватало. Вот и пришлось искать через дальних приятелей выход к генералу и вербоваться...         Наконец на сорок пятой минуте все происходящее в маршальской спальне достигло своего апогея, сопровождаемого такой бешенной экспрессией и торжеством плоти, что капитан невольно позавидовал маршалу, позавидовал по-хорошему, белой завистью... Вот дает сука!.. У самого уже песок из жопы сыпется, а концерты на три четверти часа закатывает!.. Но еще больше капитана поразило следующее - после минутной тишины вновь заскрипела кровать и раздались охи, ахи и вскрики женским голосом... Это что же получается, это что же значит?! Неужели маршал, старый хрен, козел вонючий, на второй заход пошел?.. Но доносящиеся до капитана звуки говорили только об одном - маршал действительно пошел на второй круг, хотя и первый сделал бы честь молоденькому лейтенанту, выпускнику юнкерского училища... Капитан в изумлении покрутил головой и бросил часы. Для рапорта...         -Это кто же так реалистично исполняет? А?! - заинтересовался маршал Ерохин звуками, вот уже час с липшим доносящиеся из магнитофона. Генерал Скворечников пояснил:         -Майор Ухин, господин маршал! И мужскую партию и женскую ведет майор Ухин! Золотые руки у парня! Хороша пленочка?         -Великолепная! - расхохотался белозубо искусственными зубами маршал и кивнул на раскрытое настежь окно спальни.         -А тот дурак, капитан-то, Скамейкин что ли, все на ус мотает, для рапорта своему Падлюкину, ха-ха-ха-ха!..         Участники совещания, удобно расположившиеся на широкой кровати, что не сделаешь ради конспирации, расхохотались во след своему маршалу, нисколько не беспокоясь, что стоящий внизу часовой их услышит. Так как кровать была отодвинута в самый дальний угол от окна, а магнитофон с сольным концертом майора Ухина располагался прямо под окном на прикроватной тумбочке.         -Пусть слушает, господин маршал! Мы его потом - того, - сообщник Мотыгин сделал неприличный жест в адрес ни чего не ведавшего о своей судьбе часового, чем вызвал новый приступ смеха у маршала, ну а следом и у всех присутствующих.         Вдоволь насмеявшись и вытерев слезы, маршал КГБ поправил поудобней локтем подушку и продолжил совещание:         -Хорош магнитофончик, ой хорош, как его? «Дубрава», с реверсом, кассетку поставил и гоняй ее туда-сюда, пока не надоест или пока нужно... На чем мы остановились, а?! А, вернемся к нашему дельцу... День «ИКС» назначаю на пселезавтра. Каждый из вас имеет на руках план действий и уже ознакомился с ним. Может быть у кого-нибудь возникли какие-нибудь вопросы? Предлагаю выяснить их сейчас, потом будет поздно... От слаженности наших действий будет зависеть и результат. В случае провала - сами понимаете, этот маразматик нас не пощадит... Помните, как он обошелся с законным правительством, выбранном на всеобщих думских выборах? Все участники закивали головами, они очень хорошо все помнили, так как совместно с маршалом, тогда он всего лишь генералом-майором был, помогали Командору в пере.... блин! в наведении порядка...         -Итак, какие вопросы? - вновь повторил маршал и сурово, внимательно, но и по отчески вгляделся в лица сообщников - генералов Скворечникова, Мотыгина, Свистоплиева, Мохнаткина и полковников, смена молодая, подрастающая, Шухова, Плюхова, Пустохватова и любимца маршала, сидящего скромно у него в ногах, около начищенных до зеркального блеска сапог, полковника Зузайлова, подающего бо-о-льшие надежды...         -Ну что ж господа, раз вопросов нет сверим часы и расходимся по одному. Сигнал для начала действий будет передана по программе «Мать-Россия» песни полнении Мразякиной «Раскинулась широко, родимая Россия...». У меня все господа. Удачи нам...         Естественно, ни кто не осмелился послать маршала к черту. Вслух... Ободренные сообщники последним напутственным словом, стали исчезать в стенном шкафу, отодвинув в сторону висящую там одежду. Из шкафа потайная лестница вела вниз в бильярдную комнату, не имеющую окон, из-за закрытой двери которой вот уже час с лишним доносились удары киев и азартные вскрики, все записано так же на магнитофонную ленту все тем же умельцем, майором Ухиным... Часовой, старший лейтенант Самойлов, с погонами младшего сержанта, удивленно прислушивался - поразительная любовь к бильярду, вчера была грандиозная пьянка, офицеры как водится, заночевали в особняке маршала, а с самого ранья, аж с 6.23 отправились играть... И бились до 7.59... Надо бы не перепутать в рапорте, а то вновь попадет по морде...         Маршал выключил дистанционным пультом магнитофон и вздохнул в тишине. Как хорошо... Капитан Табуреткин тоже вздохнул и взглянул на часы. Однако... Маршал подошел к двери ванной, отпер ее и распахнув, негромко позвал:         -Выходи Катя, мы уже закончили... Из размышлений капитана Табуреткина вывели негромкие звуки, вновь полившиеся из окон спальни... Не может быть... Капитан прислушался... Услышанное поразило его - маршал пошел на третий круг!.. Российский богатырь, умилился капитан и оттер выступившую слезу.         Любимец маршала КГБ полковник Зузайлов был терзаем одной мыслью - как сообщить Президенту о грядущем заговоре, отхватить все полагающиеся за спасение Президента и России награды и блага, ну а главное - не попасться самому маршалу... Эта задача была сверх сложна, так как полковник знал отлично своего шефа и покровителя, сейчас или шофер, Зузайлов покосился на личного шофера, капитана Фефанова, притворяющегося дураком и сержантом, с такой меланхолией крутящий баранку... Ишь сука, а сам наверное получил от маршала задание, если что, так сразу сдаст, гад... Или адъютант, притихший на переднем сиденье, рядом со сволочью шофером, та еще тварь, вон как ушки на макушке, так и ждет, что б втюхать поскорей Шефу... Обложили сволочи, неужели подыхать придется, если заговор провалится, всхлипнул полковник, он страдал патологией - был патологическим трусом...         Шофер - надо сразу после поездки рапорт накатать, генералу падлюкину, мол так и так, перепихнулся и побухал у маршала сукин сын, видать натер сраку, едет и чуть не плачет... Адъютант - так, значит на послезавтра уговорились, субчики, ну ни хрена, ни хрена, мы вас блядей, опередим, всем место найдем... Случайный прохожий, возвращающийся в такую рань от чужой жены и увидевший еще на пустынных улицах Москвы огромную автомашину «Волга-Супер» с правительственно-начальственным номером - ех мать, сейчас бы гранату...         Леонид Потапов слушал своего бывшего-давнего школьного и не только школьного друга-товарища-подельника, господина Фишермана Яшу, спрятавшегося на страницах второй части данного романа за нейтрально-российским именем-фамилией Фролов Иван петрович.         Сидели друзья-товарищи-подельники в уютной гостиной, заставленной красивой мебелью семнадцатого века... В этой самой гостиной министр МВД последний раз присутствовал в качестве гаранта при договре Яши-Ивана с... ну не будем ворошить прошлое, зачем?..         Напрашивается конечно вопрос, как же могла такая мебель сохраниться в горниле истории: первая мировая война, революция февральская, октябрьский переворот, гражданская война, коллективизация, индустриализация, борьба с головокружениями, перегибы, культ личности (одной), массовое присоединение исконно русских земель (Прибалтика, Молдавия, Украина), вторая мировая война, борьба с космополитизмом, поднятие страны из разрухи, никитинское «догоним и перегоним», леонидовское «экономика должна быть экономной» и разрядка, смена старцев, борьба со «змием» и его любителями, перестройка и вся та муть-говно, что произошло после нее, конфликты, смены правительств и перевороты... Да просто стояла в музее чуть севернее Москвы, когда-то, до музея, там была дача скромного большевика, но его шлепнули в 37, ну а потом и открыли музей - Помещичья усадьба семнадцатого века... Вот она то и понравилась Яше, понравилась и сгорела два года назад... Что б птицей Феникс возродится уже в этой уютной гостиной.         Ленчик и Яша допивали уже вторую бутылку «Российской отборной», не смотря на раннее время... Шла всего лишь одиннадцатая тягучая часовина... А мы уже назюзюкались... Яшка-то почти лыка не вяжет... хотя и держится... Ленчик, дружище-е-е, ну дает мент, два раза уже мордой в крабы падал... Скорей бы расходились или спать укладывались что ли - это лакей с флегматичным породистого бульдога своих мыслишек подпустил...         -...Ты меня слушай, Ленчик, слушай, я тебе говна не скажу, - булькал и пускал пузыри пьяный Яшка, совершенно не похожий в данную минуту на представителя собственной нации, видать правильно говорят - с кем поведешься, от того и наберешься...         -Я тебе говна не скажу, ты же меня знаешь - я тебя уважаю... Ленчик поднял голову из крабов, сдунул майонез с левого глаза и устало вздохнул - скорей бы всех что ли к черту поубивали что ли... Что-то устал на хрен жить-то... Что за жизнь такая... что за херня... раньше с трех флаконов ни в одном глазу... теперь же полтора засосали и сил жить нет... Ленчик махнул головой в знак согласия с Яшей, хотя совершенно не понимал его бубненья и попытался вновь улечься в крабы морщинистой мордой, но лакей наконец-то отодвинул тарелку в сторону... Ленчик и Яша не понимали в пьяном состоянии, что были те флаконы недоделки, 0,5 литра и водка чаще всего была обкрадена, какие 40, хорошо если 35, а то и того меньше... А сейчас же 45 и не греши, бутылки по литру, но самое главное, в чем загвоздка вся - лет им не по тридцать с лшним, как когда-то, а ровно в два раза больше... Министр МВД заплакал, подставив кулак под морщинистую щеку.         -Не плачь Ленчик, а то я тоже к черту заплачу, ну почему вы, почему?! вы русские, такие буки-гады - сами не живете и другим, не даете?! Ну ответь мне, почему?..         -Не знаю, Яша, - сквозь рыдания еле-еле пробормотал Ленчик.         -Не знаю... Мне и самому стыдно, что я русский...         -Лучше бы я смотался в Израиль...         -Лучше бы мы вместе смотались в Израиль...         -Лучше бы я смотался или в Америку...         -Да Яша, да, лучше бы мы смотались в Америку...         -А давай с собой и Ваньку-доктора возьмем...         -Давай...         -А то мы в масле там кататься будем, а он тут с голоду припухать...         -Давай возьмем и Ваньку...         -А знаешь, давай возьмем и лакея, куда его паскуду девать...         -Не, лакея брать не будем, есть у меня мнение, что он сука, стучит         -Ну да? Да ну... а внешне и не скажешь...         -Все они такие...Ну, че вылупился?.. Пошел вон!.. И друзья остались вдвоем. Яша достал две маленьких синеньких таблетки, растворил их в двух стаканах минеральной воды и предложил Ленчику выпить на брудершафт... Не заметивший подвоха опер с радостью согласился. Выпив и поцеловавшись, друзья уставились друг на друга - Яша с любовью и любопытством, Ленчик с испугом и удивлением... Первым нарушил затянувшуюся паузу Ленчик:     -Ты что же со мной сотворил, жид любимый?! Я ж теперь как стеклышко, ни в одном глазу, все трудя напрасно...     -А так и надо, Ленчик, ты меня хоть кем назови, только в печку не суй... Нас туда наци сували... Я для чего это учудил - хочу что бы ты был трезвехонек и на здравую голову меня выслушал. С опаской оглянувшись на дверь, Яша пересел поближе к Ленчику и зашептал ему на ухо заветное, узнанное за большие деньги, могущее перевернуть и не в лучшую сторону, жизнь обоих.         -Все понял, Ленчик?..         -Понять-то понял, да неужели ты думаешь, что мне глаза открыл и новоесть сообщил?.. Я не дурак и не пальцем деланный, я за Ерохой давно слежу...         -Так что же ты ни чего не предпринимаешь, мать твою за ногу? -вскричал, позабыв о конспирации, Яша.         -Поздно Яша, очень поздно, да и че такого сделаешь, он же паскуда, как танк прет...         -Так ты значит фаталист у нас, Ленчик, - уважительно произнес Яша. Но Ленчик возразил:         -Пофуист. Да у меня... - и замолчал, видимо раздумав что-то говорить, но Яша не настаивал, он грустно смотрел в окно, как бы почему-то прощаясь или не прощаясь, но в общем-то как-то с грустью глядя на белый свет...         За дверью, прильнув к замочной скважине, старался не дышать лакей, тайный агент генерала Падлюкина.         Президент России господин Заслонов Илья Сергеевич, запершись в собственном кабинете в подземном Кремле, с огромным удовольствием предавался любимому делу. Кряхтя и высунув язык, сладострастно постанывая и закатывая глаза, он клеил западноевропейскую модель самолета, масштаб 1:40.... Из набора деталей... Получалось плохо, так как тряслись руки и не слушались пальцы, глаза слезились и слегка кололо в боку... От запаха ацетонового клея сладостно кружилось в голове. Все телефоны были отключены, что бы ни кто не мог помешать Президенту...         Гремели выстрелы, резко пахло порохом, низкий свод давил ни психику и голову, казалось еще немного и он, полукруглый свод пятнадцатого века рухнет и засыпет всех находящихся здесь. Генерал Падлюгин, как уже стало известно, начальник тайного отдела президентской охраны, стоял широко расставив ноги и заложив правую руку за спину. Левой же рукой (генерал был левша) сжимал пистолет любимой марки - «РР», сжимал и методично, одну за другой посылал пули в дальний конец подвала, туда, где к столбам были привязаны веревками лучшие люди России - маршал КГБ Ерохин, министр МВД Потапов, премьер-министр Даров и прочая шваль из членов правительства... Конечно, это были только муляжи, искусно сделанные муляжи из пористо-поглощающей пули резины. Генерал готовился ко дню «ИГРЕК», вот тогда мишени в его личном тире и будут заменены оригиналами, так же крепко привязанными к металлическим крючьям вбитые в столбы. Ну а пока приходится довольствоваться копиями, масштаб 1:1, се ля ви, как говорят проклятые французишки...         Выпустив последнию пулю из двадцати зарядного пистолета, генерал прильнул к бинокль, подбстрастно поданный ему адъютантом. Все мишени оказались поражены - у каждого муляжа на лбу была свежая дыра...         -Великолепнейший результат, как всегда все в цель, господин генерал, - с некоторой долей лести похвалил адъютант, стараясь попочтительней прогнуться в спине.         -А ты откуда знаешь? -         -Я с вашего позволения, господин генерал, мельком глянул в бинокль, когда вы последнего, Потапова, поражали, - хихикнула лакейская душонка и генерал усмехнулся. Придет и твоя очередь. Неизвестно еще, кто вперед - улыбнулся адъютант...         Отдав бинокль и положив свой любимый «РР», «Российский Расстрельный» на столик, генерал вышел из тира. Холл с двумя охранниками, лифт отделаный позолоченной бронзой и темно-кровавым плюшем, мелькание кровавых цифр в окошке маленьком - 5,4,3,2,1,0... Генерал вышел из кабины лифта и не обращая внимания на вытянувшегося часового, пошел по коридору. Невысокого роста, косолапый и сутулый, с узкими плечами и длинными руками, генерал конечно, не был красавцем в обще принятом смысле, мнении и критерии... Но тайная власть, о которой конечно знали все, заставляли трепетать и отдаваться ему самых красивых женщин в Москве... Тайная власть всегда притягательна... Хлопнув дверью ванной комнаты, генерал остался один на один с самим собой.         ...Ну что, жертва пьяной акушерки, может быть недаром ты отмечен печатью... Генерал вгляделся в свое лицо. Перекошенное, один глаз выше другого, рот набок, губа верхняя вздувшаяся, из-под нее торчат желтые зубы...А ведь меня такого обожают, а ведь меня такого любят... Генерал любовался собой, это его взбадривало, накручивало, жизнь становилась не такой пресной, хотелось еще больше, чем имелось и владел... А что, генерал, мундир фельдмаршала тебе был бы к лицу, а... Вот шлепнем гниду Президента, поэтому и не делаю муляж, оставляю на сладкое гада, я его не в лоб стрелять буду, а долго, медленно, с наслаждением... Зажился, хватит, дадим тебе генерал фельдмаршала...Расшитый брильянтами и рубинами кровавыми мундир, а штаны с золотыми лампасами... Хорошо-то как... Мысли прервал звонок, резкий и пронзительный, алого телефона, украшенного двуглавым орлом. У генерала Падлюгина такие телефоны были натыканы по всем помещениям, даже в сортире...         -Генерал Падлюгин слушает! - беспристрастно отчеканил будущий фельдмаршал ненавистному Президенту, а кто же еще может звонить по этому телефону, больше и не кому...         -Генерал, у нас тут возникло небольшое осложнение, немедленно требуется ваш приезд, - залебезил в трубке голос адъютанта Президента, престарелого педераста Славы., ну гад, а где же президентишка?!         -А где же Президент? - изобразил голосом удивление генерал.         -Мы вам здесь все и объясним, господин генерал, приезжайте немедленно!.. Ясно, какая-то подляна, нужно взять с собою усиленную охрану...         -Хорошо, я немедленно выезжаю!         -Маршал, это Вячеслав. У меня есть точные сведения - генерал Падлюгин едет с группой заговорщиков в Кремль... У вас есть великолепная возможность доказать Президенту большую значимость КГБ перед всей этой тайной охраной...         -Благодаря Вячеслав, я у тебя в неоплатном долгу. Сейчас немедленно вышлю людей.     Ну что же, одного дурака руками другого, восхитительно, ай да Славка!.. Ну что же, чем меньше конкурентов, тем легче будет послезавтра...         Юрий лежал на кровати совершенно один. В своей собственной спальне. В квартире, подаренной российским правительством за заслуги в... так далее и тому подобное, как же мне здесь почему-то все надоело... Умереть что ли, умереть и снова воскреснуть, зажить новой жизнью, с новыми заботами, с новыми радостями... Здесь еще больше непонятно и странно, чем в прежней, при социализме, жизни... Ни чего совершению не понимаю, что вокруг творится, как здесь живут, почему меня не пускают в Омск, что за такое странное предприятие, почему не наказали до сих пор убийц Шимми...         Президент России с горем пополам закончил склеивать модель и от радости захихикал. А неплохо у меня вышло, неплохо...Скоро мы узнаем секрет молодости у этого дурака-придурка, что я в космос послал... Где он и сохранился возмутительно как молодо... Он то мне все расскажет, его молодость мне и нужна... А может самому слетать в космос... Не дураков нет, нема дураков, там же и помереть можно...         Над Россией опускалась заря... Над Москвой тоже. Солнце опускалось, окрашивая горизонт кровавым...         Стройные толпы уставших, но довольных прожитым днем рабочих, бодро шаркая ногами, возвращались домой, спеша разбежаться по своим квартирам. Ни сильно большим и комфортабельным, но все же отдельным, а некоторых есть даже балконы!.. Интеллигенты выделялись из толпы глупым видом и шляпами из искусственной соломки голубого, сиреневого и фиолетового цветов. Многочисленные женщины, служащие различнейших контор, стучали стоптанными каблуками туфель по асфальту, с изяществом, присущим только российским женщинам, тащили тяжелые сумки с едой... Спеша накормить ужином детей, нажитых как в браке, так и помимо его. А также и мужей, сожителей, любовников и альфонсов. В многочисленных ярких автомобилях проносилось начальство, хозяева предприятий, контор, банков и жизни, спеша в казино и клубы... Над Москвой-рекой слышались гудки теплоходов и музыка плавучих домашних бань, то есть публичных домов, завлекающие свою клиентуру... Загорались многочисленные огни рекламы, фонари вдоль улиц и глаза молодых людей, вышедших на тропу взаимного знакомства с целью удовлетворения все тех же потребностей...         Солнце упало куда-то за высотные дома и на город... Сколько можно, скажем своими словами - и на город шмякнулся темень-вырви-глаз... Ночь пришла!..         В темных углах столицы гремели редкие выстрелы - это люди Чайника разбирались с конкурентами, с воем проносились полицейские, санитарные и пожарные автомобили, спеша на звонки несчастья, с испугом на лицах их провожали взглядами уличные проститутки и карманники, работающие на многочисленных московских бульварах хрен знает имени уж кого... Многочисленные толпы туристов из Западных и Восточных, но развитых! стран, бродили по городу с широко раскрытыми от восхищения или смеха, ртами, совершенно ничего не понимая ни в загадочной российской душе, ни в загадочном российском менталитете, ни тем более в загадочной российской жизни, в которой сами россияне, вот уже лет сто ни хера не могли понять... Сменялись правительства и руководители, социальные формации и строи, экономические уклады и нравственность, зло сменялось обманом, обман хитростью, хитрость коварством, коварство низостью, низость вновь злом и все возвращалось на круги своя...         И вырваться из этого заколдованного круга можно было только в одиночку - или покончить с жизнью или покончить с жизнью здесь... Но в последний пятнадцать лет эмиграция стада сродни полету в космос на собственном корабле, то есть с такой же степенью вероятности... Нет, да нет же, ни кто ни кому не запрещает уматывать, если не любишь Россию... Но только пожалуйста, выродок и предатель своего народа, заплати по счету, который тебе предоставит Родина и уе... Взглянув на счет, под черту, где слово «ИТОГО», можно получить инфаркт. Если не спишь с дочерью миллионера...         И россиянам ни чего больше не оставалось делать, как по старой давней привычке и традиции, уходить во внутреннею эмиграцию, заливать неурядицы и невзгоды, неправильность окружающего мира и невозможность переделать его, водкой... Напитком слабых, но несущий забвение хотя бы на время. Водкой, алкоголь содержащими напитками и суррогатами алкоголя...         Рестораны и буфеты, бары и трактиры, кабаки и пивные, забегаловки и шалманы, балаганы и гадюшники, рыгаловки и притоны, все они гостеприимно распахнули свои двери для жаждущих социальной справедливости и лучшего государственного устройства. Водка, вино, пиво, коньяк, ликер, аперитив, настойки, наливки, самогон, спирт, одеколон, тормозная жидкость и жидкость для сведения мозолей, ацетон и стеклоочиститель, лосьон для лица «Молодость» и духи «Еще не вечер», все идет в дело, когда горит душа, хочется драться, а не с кем или не дают...         Россияне пили и давились, плакали и смеялись, кричали и шептали...А впереди хоть и новая заря с новым днем, но совершенно ни чего не несущая им в плане изменений, а как бы хотелось что-нибудь такого, эдакого или хотя бы дать кому-нибудь в морду...         Но бдительные и сильные швейцары, натренировавшись на чурках и жидах, татарве и немчуре, эстошках и армяшках, грузиянах и всей прочей шушере, вышибали буянов на улицу, под мерцающие звезды и фонари... Здесь буянов настигал сплин или правильней сказать, российская хандра, они валились на асфальт в рыданиях по загубленной неизвестно кем жизни, их подбирала милосердная служба спасения и доставляла в Центры приюта и добра...Там россиян били, грабили (если что еще было), доводили до трезвости ледяной водой с сильным напором, а утром, выписав квитанции за услуги, отпускали, что бы россияне успели к началу рабочего дня на свои рабочие места...         А оставшиеся на своих рабочих местах швейцары, лысые и бритые наголо, в жилетах с камуфляжными пятнами, густо покрыты татуировками и шрамами, зорко и колюче глядели за россиянами, распивающими на огромных российских бескрайних просторах нескончаемое море алкоголя и его суррогатов... Это была российская модель государственности, основанная Иваном Грозным, реформированная Петром Великим, преобразованная Владимиром Вечно Живым, дополненная Иосифом Гуталином, перестроенная Мишей Меченным... воплотившая все завоевания россиян, отброшенные другими народами за ненадобностью, воплотившейся во всей своей красоте и своем величии при Илье Командоре... И ни чего не добавить, не убавить в этой модели уже нельзя, да и ни к чему, так как она идеальна для данных людей, данного пространства, данного общества... И социально, и биологически, и этнически. И цветет Россия на благо россиян и на зависть недругам. И остается только пить россиянам... За цветущую Россию.         Недалеко от памятника Гоголю, в кустах валялся какой-то волосатый, бородатый тип лет под шестьдесят, оборванный и пьяный... Конечно это был «йети». Сквозь мычанье и бормотанье периодически вылетали относительно музыкальные звуки, прислушавшись к которым, можно было даже кое-что и разобрать. Например это:                 ...Венечка на кухне разливает самогон... ГЛАВА ДЕВЯТАЯ.         -Доброе утро, Юрий, доброе утро! Как спалось, разрешите пульсик, вам все равно, а мне спокойней!.. Ха-ха-ха-ха! Как давление, дайте-ка я посмотрю язычок, ну а печень наша как, хороша печень, гематома ухе почти проходит, а бок?.. Немного еще чувствуется? Осторожней надо быть, Юрий, осторожней! Ха-ха-ха-ха!.. Ну да ладно, все у нас в порядке, благодаря зарядке, хе-хе-хе, до свидания, Юрий, до свидания!..         Даже противный доктор не может испортить такое великолепное утро - ярко сияет сквозь кисею шторы солнце, голубое небо ласково и роскошно, умытая ночным дождем зелень приятна на взгляд и совершенно ни чего не говорит о вчерашней хандре, о вчерашнем мерзком настроении, о вчерашнем философствовании о судьбах России и россиян... Все прекрасно, мир таков, какой он есть, и может быть в нем еще есть и для него радости...         -О, вы уже проснулись, доброе утро, Юрий, доброе утро! А какая сегодня великолепная погода на дворе! Одно загляденье! Посудите сами - в Лондоне дожди, в Париже антициклон, в Берлине циклон, а в Нью-Йорке вообще буря и легкое землетрясение со средними цунами, разрушена часть города, есть человеческие жертвы... И только в нашей с вами благословенной Москве сияет солнце на совершенном голубом небосклоне!.. Вставайте Юрий, вас ждут великие дела!..         И секретарь-зануда, не такой сегодня противный, как всегда и вообще - жизнь хороша и жить хорошо...         -...У нас сегодня насыщенная программа, но самое главное следующее - в 11.00 вам назначена ауедиенция у Президента... Неужели, неужели, неужели... Радость залила Юрия с ног до головы и обратно, неужели он подучит разрешение на поездку в Омск и собственными глазами убедится, что Шимми-Нос преувеличивал, что совершенно в порядке при его диссидентско-подпольном положении... Ах Шимми-Шимми, ну ни чего, там же у Президента я и скажу-замолвлю за тебя словечко, зло не должно быть безнаказанным, каждое преступление должно быть наказано...         Все это и многое другое мелькало в голове у Юрия во время утреннего туалета и зарядки под руководством надоедливого инструктора, во время умывания и пробежки, приема парикмахера и его услуг, а так же и во время завтрака... В этот день, начавшийся так великолепно да еще с такой отличной новости, ни чего не могло испортить ему настроения - даже ненавидимая овсянка, пища несчастных англичан, у которых вечно идет дождь... Поездка в сильном и мощном автомобиле «Волга-Супер» по утренней умытой Москве тоже доставила Юрию огромную, ни с чем не сравнимую почему-то радость... Вновь побеленные дома и новостроенные небоскребы замысловатых конструкций, яркая, реклама и сияние витрин магазинов, дворники в оранжевых жилетах и полицейские (ох уж эти полицейские, да ведь не все же мерзавцы) в черном с перекрещенными на груди и спине белыми ремнями, многочисленные прохожие в яркой одежде, высыпавшие на улицы летней Москвы, великолепные девушки с длинными ногами, все радовало Юрия и веселило, вселяло в него какую-то надежду на что-то лучшее, что вот-вот наступит и изменит его жизнь.         В Кремле героя дальнего космоса уже ждали. Предупредительный молодой офицер, капитан в голубом мундире провел Юрия мимо часовых к лифту, быстрое падение вниз, на глубину, и вновь освещенные залы Кремля, подземный почти не отличался от наземного, это было желание Президента Заслонова, и архитекторы постарались его учесть.         В зале для приемов было полно народу, множество офицеров, какие-то явно предприниматели или банкиры, несколько явных представителей интеллигенции, уже знакомый Юрию редактор газеты «Русь», обоюдный кивок, все взгляды устремлены на высокие резные двери, откуда должен появится Президент, надежа России, по залу ползли шепотки о произошедшем ночью.         -...разве вы не знаете - генерал Падлюгин пытался сделать государственный переворот...         -...ба, проснулись, так это было еще позавчера, этой же ночью было...         -...нет-нет, вы полностью не правы, все было совсем не так...         -...ну знаете, мне ли не знать точно...         -...можно подумать вы лично участвовали или в перевороте или в ликвидации оного...         -...да как. вы смеете!..         -...а не пошел бы ты батенька в жопу...         -...тише господа, тише, не ссорьтесь...         -...а было все так - пригласил адъютант Президента генерала Падлюгина, а тот сдуру взял с собой усиленную охрану...         -...я вам говора - это было еще позавчера, а вчера...         -...а вчера Президент отдал распоряжение о введение...         -...да вы все путаете, батенька...         -...пошел на фуй!..         -...да нет же господа, нет! все было не так, действительно, генерал...         -...Славка его подъел, сука...         -...тише, тише, Президент!.. Распахнулись резные двери с гербом России, двуглавым орлом и в сопровождении трех телохранителей (невиданное дело, господа!) и своего верного помощника Славы (если б не он и не знаю, что бы и было!) в зал для приемов вошел Президент России Заслонов Илья Сергеевич... Видимо прошедшая ночь не прошла даром или он еще не опомнился с позапрошлой и от коварства своего верного пса Падлюгина, но вид Президента заставлял потупится или отвести взгляд его соотечественников, приглашенных в этот день сюда... Сказать развалина - погрешить против правды и оклеветать развалины, хотя бы и итальянских Помпеи. Президент выглядел просто ожившим покойником. Все тряслось, слюни текли непрерывной струей, два телохранителя поддерживали его под руки, третий сзади передвигал своими ногами ноги Президента и придерживал его за пояс... Зрелище было ужасно.         Будучи усажен в кресло, Президент захрипел, дернулся головой и попытался завалится на бок, но телохранители не позволили ему такой шалости и мягко, но твердо поправили Президента в должную позу. Начался быстротечный прием, говорил только помощник-адъютант Президента Бубнов Вячеслав, а сам же глава России лишь изредка кивал головою... Когда пришла очередь Юрия, Президент неожиданно для всех ожил и его взгляд загорелся осмысленностью.         -А космонавт паршивый, ты то мне и нужен! Не помнишь, значит, как я тебя в космос отправлял? А?! Ну ты что, Командора забыл, я же имел с тобой беседу и убеждал тебя, что ни мне, ни придурку Брежневу лететь нельзя... Не помнишь?! Ты теперь молодой и красивый... А я вот развалина... А ну, всех выгнать на хер!.. Оставить нас одних... - неожиданно для всех очень громко крикнул Президент, помощник Слава почему-то болезненно сморщился своим бабьим лицом и дернулся всем телом, оглянулся по сторонам, но ретивые многочисленные придворные Президента вместе с многочисленной охраной бросились выполнять вола главы России и скоро в огромном пустынном заде осталось всего лишь несколько человек - Президент, адъютант Президента, все еще дергающийся и начавшим постоянно поглядывать на часы, три телохранителя и сам герой дальнего космоса, скромный и почти ни чего не понимающий Юрий Леонидов.         Под высоченным потолком сияла огромная хрустальная люстра, отбрасывая на выложенные камнем стены сияние и блики, многочисленные зеркала сказочно увеличивали перспективу до бесконечности, пол, выложенный в шахматную клетку кроваво-красным и белым, был скользок на взгляд до неприличия - хотелось разбежаться и попробовать прокатится от стены до стены...         -Ну, - тяжело прохрипел Президент, задыхаясь и тряся головой.         -Ну, мы теперь одни, эти болваны не в счет, - кивнул головой на телохранителей и помощника-адъютанта седой головой огромный старый мужик, коварством и обманом когда-то ставший Президентом.         -Ну, может быть теперь ты мне скажешь, наедине, секрет того, что ты так до неприличия хорошо сохранился? А?! Скажи и проси у меня хоть что...Ну хочешь, я тебя назначу губернатором города Омска? Все твои прежние дружки, если конечно живы еще, ахнут от зависти... Ну говори же, не молчи, а то я ведь добрый-добрый демократичный-демократичный, гуманный-гуманный, но и у меня может терпение лопнуть, а тогда все - сразу тебе шиздец придет, гребена вошь...Ну! - почти гневно выкрикнул Президент, сведя брови в одно, Юрий затравленно оглянулся по сторонам, на адъютанта, совершенно издергавшегося непонятно с чего и...         И внезапно распахнулись двери, с силой ударившись об стены, поправ тем неписаные и писанные законы-этикет поведения в подземном Кремле, распахнулись широко, и в зал ворвалось несколько офицеров, впереди бежал невысокий майор, кривоногий и лысый, он размахивал руками и непрерывно орал:         -Вячеслав Ильич, Вячеслав Ильич, Вячеслав Ильич... Натолкнувшись на твердую руку помощника Президента, майор остановился и переведя дух, выпалил:         -Вячеслав Ильич, свершилось, только что адъютант Ерохи передал по телефону - Ероха расстрелян, КГБ взято нашими силами!.. Юрий опешил от неожиданности новостей, Вячеслав Ильич коротко приказал:         -Взять телохранителей! Офицеры схватили несопротивляющихся телохранителей и уволокли куда-то. В зале остались Президент, таращивший глаза, Вячеслав Ильич с торжествующей улыбкой, кривоногий майор и застывший столбом Юрий.         Адъютант и помощник Президента, сладострастно улыбаясь, приблизился вплотную к креслу с главой России, смотря прямо тому в лицо.         -Ты что, Слава, ты что, ты что?.. - потерянно и панически забормотал Президент, серея лицом.         -Да ни хера хорошего, сатрап! Майор, пистолет! В женственную, с длинными полированными и накрашенными розовым ногтями, но тем не менее твердую руку Славы лег тяжелый пистолет черного цвета, «РР».         -Слава, Слава, ты что, ты что, ты что?.. - совсем растерянно зашептал-забормотал Президент, из его глаз потекли слезы, изо рта вздулись пузыри, резко запахло аммиаком и брюки Президента потемнели в промежности...         -За все - за издевательства над российским народом, над страной, сатрап, за все, - неторопливо, явно наслаждаясь моментом, проговорил явно бывший помощник и адъютант так же явно бывшему Президенту России, но не выдержав взятого тона, тонко, по-бабьи, фальцетом срывающимся, проорал.         -За измены паскуда, сволочь, получай!. Загремели выстрелы - один, другой, дым, запахло порохом и уборной, дерьмом завоняло, на груди старого Командора расплылось огромное красное пятно, откинувшись на спинку кресла, хрипя и давясь, на губах кровавая пена, бывший Президент попытался что-то пробормотать...         -Ты еще жив, сука, - вновь взвизгнул Вячеслав Бубнов, морщины на шеи его натянулись и вновь загремели выстрелы... Съезжая по креслу на пол и стекленея взглядом, бывший и умиравший Президент просипел, выпустив огромный пузырь алого цвета:         -И ты пе... Все было кончено. Слава швырнул пистолет на пол и направляясь к дверям, бросил совершенно спокойно через плечо майору:         -За мной. У нас еще много дел. Юрий остался совершенно один в пустынном зале, если конечно не считать трупа полулежащего в кресле. Очень сильно воняло всякой гадость...         Как он здесь оказался, Юрий не помнил. Видимо все произошедшее у него на глазах так сильно его потрясло, что он потерял на время память. Очнулся Юрий в кабинете уже убитого Президента России, восседая на его месте, за его столом, правая рука сжимала дистанционное управление телевизора, а взгляд был уперт на экран. А там происходило совершенно непонятное - дикторы и операторы Ти-Ви, тележурналисты спокойно показывали и комментировали, как наводнение или еще какое-нибудь стихийное бедствие, государственный переворот, стараясь быть беспристрастным... Это было так жутко и завораживающе, очнувшись уже от беспамятства, Юрий прекрасно понимал, что место для время провождения выбрано им не сильно удачно, но тем не менее, он ни как не мог заставить себя поднятая из кресла и оторваться от экрана...         На дымном экране, то и дело заволакиваемом сплошными клубами черного дыма, непрерывно стреляли из автоматов и гранатометов, то и дело какие-то танки или бронетранспортеры проламывали стены, стреляли по окнам и дверям, цепи ладей в зеленом с пятнами камуфлы пробегали куда-то... На экранах телевизоров была показана обыкновенная война или локальные боевые действия, но антураж - на фоне Кремля с двуглавыми позолоченными орлами, улицы Тверской и Арбат, знакомые уже скверы и переулки придавали все происходящему какую-то фантастичность и абсурдность... Дополнявшуюся вдобавок бесстрастным голосом комментаторов.         -...подразделения путчистов штурмуют здание МВД вот уже двадцать две минуты и без успеха. Как стало известно из независимого источника, сам министр МВД Потапов скрылся в собственном особняке и уже полчаса с лишним отстреливается от наседающего противника. Вы видите, господа, на своих экранах подоспевший на помощь к путчистам танк...         Опрокидывая какие-то автомобили и раздавливая трупы в зеленом и штатском, к здания МВД не спеша подкатил приплюснутый, приземистый танк, хищно поводя длинным и толстым стволом, как хоботом, будто на запах выискивая добычу. Подпрыгнув, танк выплюнул дым и звук, в стене с грохотом образовалась брешь, куда устремились наступающие... Из верхних окон кто-то выпрыгивает, развевается белое полотнище, общую картину заволакивают клубы густого жирного дыма...         -...вы видите, как из здания КГБ на Лубянке выводят арестованных, интересно, что они собираются с ними делать - ведь нет ни каких машин для арестованных. Ах да, значит они собираются их расстрелять, вы видите приготовления, солдаты выстраиваются цепью, звучит команда, очереди и все...         Падают, падают, падают люди в форме и в штатском... Крупным планом - молоденький лейтенант с красивым лицом в полной парадной форме, широко поднимая ноги в запыленных сапогах, перешагивает через тела, стреляя каждому лежащему на земле в голову...         -...контрольный выстрел, страховка, что б ни кто не остался в живых... Опрокинутая детская коляска, какой-то молодой мужчина, одетый по спортивному, видимо для пробежки выбрал неудачное время, через белые трусы пунктир красных пятен, чей-то портфель, крупным планом показаны раздавленные очки, еще крупнее - кусок материи в красном...         -...особняк министра МВД Потапова. Сейчас, с минуты на минуту начнется штурм особняка. Но что это, что это, что!!!         Словно гигантский сказочный бутон, стало распадаться здание особняка, густо выпуская клубы черного дыма, по ушам ударил со страшной силой звук взрыва-невзрыва, медленно и неотвратимо, откуда-то из-под развалин особняка стало выезжать непонятно что, но похожее на огромнейший патрон от автомата, на секунду задержалось, что бы все смогли рассмотреть непонятное, затем как будто что-то ухнуло, вновь раздался ударивший по ушам звук, резкий звук-взрыв и ракета, конечно же! это была ракета, ну как же он ее не узнал, это же обыкновенная ракета! прыгнула неизвестно куда, опрокидывая по улице волной огня-цунами и рева все... Опрокидывая и сжигая все на своем пути этой волной огня...         -...господи, это невероятно! Господа россияне, только что вы видели по нашему каналу «Три плюс три» невероятнейшее и сенсационейшее событие века! - из особняка министра Потапова вылетела явно личная ракета и умчалась неизвестно куда... да, господа, такого мы еще не видели... Не оскудела земля российская талантами, кулибинами и левшами!.. Не покидайте нас, будьте с нами!.. Кокетливо улыбающаяся женщина с экрана сообщает:         -...нике временного комитета по поддержанию правопорядка под председательством Бубнова Вячеслава. Всем, всем, всем! Правительство, погрязшее в разврате и коррупции... Лысый и жилистый мужик с блестящими глазами:         -...лько подучено сообщение от нашего тайного корресподента в российском преступном мире. Не безезвестный «Чайник», он же Фролов, он же Фишерман бежал в неизвестном направлении, закономерно опасаясь за свою жизнь. Как известно, «Чайник» был связан с темными силами сионизма в Израиле и империализма в США. Розыск преступника прово... На экране какое-то полуразрушенное здание и тележурналист, сжимающий микрофон:         -...шим сообщить пикантную новость. В этом здании еще час назад располагался штаб тайной службы министра Потапова. Его правой рукой, как стало известно, была Клавдия Маркова, известная в кругах «мастериц» по кличке Клавка-Президентша. Вглядитесь в останки Президентши - это закономе...         Клубы дыма сменялись зверскими лицами, зверские лица расстрелами мародеров, в большом количестве высыпавшим на улицы Москвы и кинувшимися грабить магазины и рестораны, расстрелы в свою очередь сменялись картинками предприимчивых москвичей, сразу начавших сдавать виды из своих окон на места боев по высокой плате...         Больше Юрий не мог смотреть, его тошнило, его выворачивало, спотыкаясь и ударяясь обо все на своем пути, он начал выбираться из кабинета и подземного Кремля на поверхность.         Дорога наверх была нетрудна, так как в подземелье не было ни одной живой души. В коридорах и залах валялась опрокинутая мебель, разбитая посуда и кое-где то там, то тут, лежали скомканными кулями трупы... Трупы имели огнестрельные следы ранений, но после виденного на экране, не вызывали у Юрия ни каких эмоций. Наверно счеты сводили или эти защищали что-то...Как будто взбесились, стрельба и убийства, мародерство и спокойный комментарий по ти-ви, гриб дыма над особняком Потапова... Надо же такое учудить - улететь на личной ракете...         Лифт был исправен, ни кто не препятствовал ему и на поверхность Юрий выбрался без происшествий. А наверху первым человеком, которого он встретил недалеко от Царь-пушки, был Толик, бывший таксист, а теперь и бывший водитель персональной автомашины улетевшего министра.         -Ты слышал, бля, какую херню выкинул мой шеф? - задыхаясь от ненависти неизвестно к кому, проорал прямо в лицо Юрию. Толик, состарившийся до Анатолия Витальевича за баранкой.         -Слышал, - устало ответил Юрий, обходя экзальтированного шофера стороной и пробираясь среди брошенных автомобилей к воротам, гостеприимно распахнутым настежь. Толик проорал в след:         -Тоже бежишь, крыса! Все тут крысы, все!.. А Россия гибни на фуй!.. Над Кремлем клубились неизвестно откуда взявшиеся черные облака дыма и стаи ворон, что громко каркали, чуя поживу... Надо куда-то деться...         Москва была неузнаваема и узнаваема одновременно. Кое-где сияли изнанкой выбитые витрины, дым, черный и жирный, с тяжелым запахом чего-то паленого, стлался по асфальту, вползая в подъезды и арки дворов. Стояли брошенные как попало автомобили, кое-где лежали трупы с пунктиром красных пятен и вывернутыми карманами, но больше всего поражала тишина, тишина бьющая по ушам, по нервам, по... по черт знает чему... Не было слышно ни криков, ни команд, ни звука...Как будто город вымер или притаился.         Над Москвой сияло летнее солнце, не сильно жаркое - из-за широты, солнце, небо в общем-то было синее, не считая туч дыма, дома стояли притихшие, как бы ожидая - что же будет дальше, что же будет?.. Юрий пробирался вдоль домов, прижимаясь к ним, стараясь слиться, вжаться в шероховатость стен, стараясь стать совсем незаметным, невзрачным, никчемным... Стараясь не привлечь ни чьего внимания... Но все его потуги к маскировке были напрасны - на всем протяжении дороги от Кремля до его дома на Ольховом проспекте, Юрий не встретил ни одного прохожего, ни одной живой души. Даже ни один автомобиль не проехал мимо него, город вымер, как кладбище... Или просто стал кладбищем...         Чем дальше от центра, тем все меньше и меньше оставалось следов произошедшего, наконец и те немногие следы испарились, остались позади, Москва стояла нетронутая, как бы ожидая своего погромного часа. Подходя к своему проспекту и валясь от усталости, все же путь был пройден не малый, да и нервы потрепаны, Юрий услышал звук летящего вертолета, трескучий звук сверху... Задрав голову и все так же прижимаясь к стене, он стал выглядывать металлическую птицу, что б знать, откуда ему грозит опасность... Но все обошлось - вертолет пролетел стороной, даже не показавшись над его головой.         Последний метры давались через силу, как будто с боем, Юрий только что не плакал от измождения. Все случившееся, виденное на экране, убийство Президента у него на глазах адъютантом, вымерший город, пешая прогулка длиной в три с лишним часа по вымершему городу, Юрий чувствовал - еще немного и он свалится на пыльный, асфальт и наверно уже больше не встанет. Он страшно, смертельно устал и выдохся... Он хотел пить... Как неизвестно кто... Он был страшно голоден... Но одновременно со всем этим при воспоминании об еде его мутило...         Кодовый замок был в исправности, лифт так же работал, как будто ни чего не произошло и не случилось, взлетев на свой этаж, Юрий ввалился в собственную квартиру. Секретарь, выбежавший на шум в прихожую, всплеснул по-бабьи руками:         -Господи, Юрий! А я весь переволновался, слушая и смотря ТИ-ВИ!.. Сижу как на иголках, места себе не нахожу и думаю - ну как же вы там, на приеме, во всей той кутерьме, не дай бог что с вами сочись, я же куда денусь?..         -Ванну и холодной воды, - Прохрипел Юрий, так как страшно хотел пить, срывая с себя мокрый от пота костюм и рубашку. Покачиваясь, он заглянул в настенное зеркало и отшатнулся - на его смотрело чужое изможденное лицо лет пятидесяти с совершенно седой головой... Юрий прижался горячим лицом к холоду зеркальной поверхности и вгляделся себе в глаза сквозь боль и муку из него чья-то сумасшедшинка, чья-то дурнинка... Как будто под его кожей, под его глазами, под его волосами скрывался кто-то другой и выглядывал оттуда...         -Ванна готова, Юрий, прощу вас, - секретарь как всегда, предупредителен, неужели он не понимает, что случилось, неужели он не понимает, что произошло, откуда вся эта беспристрастность, это равнодушие, это...         Войдя в ванную комнату, Юрий с размаху упал в синь воды... взвыв от боли, выскочил на кафельный пол. Вода была ледяная... Секретарь все перепутал... Добавлять горячей было лень и Юрий ежась и вскрикивая, влез снова, как в прорубь, то и дело кривясь и взмахивая руками. Кое-как устроившись на колюче-холодившем дне скользкой эмали, он приник пересохшим ртом к поверхности воды... ни как не мог напиться, и ни как не мог удовлетворить жажду, залить свой горящий огонь бушующий у него внутри... Господи, что же это произошло, может быть мне весь этот кошмар приснился, ну ведь не может же быть такое наяву, господи...         Юрий лежал в холодной ванне, полной ледяной воды и сквозь слезы видел в проеме не прикрытой двери какие-то фигуры в белом, слышал какие-то страшные крики, казалось - он сошел с ума или ему мерещится все то, что он пережил за сегодня... Медленно закрыв глаза, Юрий расслабился и стал погружаться, совсем незаметно, но погружаться в воду, как бы прячась от такой страшной действительности, то ли просто уснув.         Но утонуть Юрию не дал верный секретарь-зануда, а потому утро началось как обычно.         -Доброе утро, Юрий, доброе утро! Как спалось, разрешите пощупать селезенку, вам все равно, а мне спокойней, ха-ха-ха-ха!.. Ну-ка давление, пульс, язычок, глаза, а что это мы такие сегодня бледные, а?! Наверно вчера водочки перепили или с какой-нибудь девочкой молоденькой переусердствовали, хе-хе-хе!.. Не хорошо, не хорошо, излишества во всем вредны...         Юрий не мог понять - сон это или явь... Какая водочка, какие девочки, здесь надо бежать, он что, доктор этот, дебил или болван бесчувственный, надо бежать скрываться, а он...         -Ну лежите, лежите, я вам сегодня отменяю и зарядку и пробежку, ха-ха-ха, один денек можно и пофилонить... Я скажу секретарю, да лежите же, я вам сказал! подъем для вас будет на полчаса позже, ха-ха-ха-ха!.. До свидания, Юрий, до свидания!.. Он что, рехнулся что ли... Не успел доктор выйти из спальни Юрия, как появился секретарь:         -Так-так, подъем на полчасика отложен, можете понежится, а я пока вам расскажу, что вами на сегодня назначено и что вам сегодня предстоит... Какое назначено, он что, тоже с ума сошел, в стране переворот, убили Президента, сейчас наверно во всю полыхает гражданская война...         -...а к 17-00 вам назначено быть в Кремле по случаю назначения нового правительства и главы государства российского. На сегодня все.         -Какого главы?..         -Российского. Имени и фамилии не сообщено. Да вы можете, Юрий, пока ти-ви посмотреть, а я вам ванну приготовлю да и завтрак...         Вспыхнул голубой экран, когда-то бывший символом уюта, а после вчерашнего мукой смертной, вспыхнул, а там комментаторша утренних известий - накрашенная, завитая, как всегда кокетливая, как будто и ни чего не произошло...         -...ка, спешим порадовать москвичей и россиян - сегодня изумительная погода, а потому рекомендуем отдых на природе. К вашим услугам... Юрий выключил телевизор, он понял - в этой странной богатой демократической России победило равнодушие. Равнодушие и любопытство, парадокс, но правда...         День пролетел незаметно, в каких-то мелких, не запоминающихся пустяках... Его нуда-то возили, он с кем-то разговаривал, что-то ел и пил, мелькали лица, улицы, прохожие и какие-то люди, но ни кто ни где не беспокоился и не упоминал о вчерашнем, все смотрели, видимо с надеждой, в будущее и обсуждали вечерний прием в Кремле, наперебой гадая о предполагаемой кандидатуре на пост Президента.         К 17.00 Юрия повезли в Кремль. Если б кто-то спросил его о прожитом дне, то в он бы сам даже удивился - почти ничего не осталось в голове... Только усталость... В Кремле тоже все было в порядке - часовые и офицеры, мебель стояла на своих местах, мусора и разбитой посуды не было видно... Видать навели порядок... Мучала предстоящая встреча, возможная, с убийцей Президента и немного беспокоила тревога за собственную судьбу. Вдруг этому Вячеславу Ильичу свидетель не нужен...         Упав лифтом на глубину и проведенный во вчерашний, господи, как давно это было, зал, уже полный приглашенных на прием спокойно болтающих людей, Юрий, что бы ни с кем не разговаривать, быстро прошел в туалетную комнату. Из резной рамы зеркала на него глянул худой незнакомый мужик с седыми волосами.         -...ты кто а я ты я сам уже не знай кто я ну а я тем более видать мы заблудились в мирах и пространствах времени и пространства и что нас обоих ждет впереди не ведомо ни кому даже господу нашему а есть ли он господь а кто его знает может быть и есть а если и есть то видно спит или махнул рукой на эту землю...         -А вы что здесь делаете? - требовательный голос и суровый взгляд, голубая форма и шитая золотом фуражка, общее впечатление не получается, не дается, лишь отдельные детали...         -Прошу вас пройти в зал для приемов, тем более, что прием уже начался.         Сияющие стены и люстра, лысины и очки, зубы и драгоценности на дамах, расшитые мундиры и декольтированные платья, блистательные генералы, победители в войнах и таинственные заговорщики, на том же самом месте стоит кресло, боже, на том же самом месте, но видать другое - нет крови, нет следов от пуль, а может быть уже почистили, починили...         Юрий поднял голову и с мукой, так как почему-то весь этот блеск, скорей всего фальшивый, болезненно отдавался в голове, оглядел зал. На мгновение ему показалось - кругом мертвецы... У дальней стены стояла особо крупная группа людей, мужчин и женщин, все хохотали и громко о чем-то говорили, совершенно не стесняясь ни кого. В центре группы, а правильней сказать - центром, была рослая женщина с моложавым лицом, говорящим о ее возрасте больше, чем морщинистая шея, руки и все остальное... Эта громко и вульгарно хохочущая дама с плоской грудью, одетая в голубое глубоко декольтированное платье расшитое брильянтами, то и дело обмахивалась веером, изгибалась и сверкала глазами и искусственными зубами по сторонам, как самая дешевая рядовая проститутка с улицы... Внезапно грянула музыка и дама в голубом легко вбежала на невысокий подиум и вскинула вверх жилистую руку, украшенную перстнями.         -Попрошу внимания, сейчас мой гофмейстер произнесет маленький спич! Все с широкими подбстрастнными улыбками обернулись к подиуму и зарукоплескали, Юрий, еще не веря своим глазам, стал пробираться поближе к подиуму, невежливо толкая дам и господ, что бы удостоверится... Сомнений не было - дама в голубом была родной сестрой Славки... Вячеслава Бубнова... Сестрой-близнецом...         -Уважаемые господа россияне! У нас сегодня радостный день и не менее радостное событие! Сегодня предстоит коронация императрицы Всея России Вячеславны И...         -И не только всея России, но и окружных земель, мы господа, решили расширить границы Империи до бескрайних просторов! - весело-капризным голосом прервала дама в голубом спич гофмейстера. А Юрий, подобравшийся почти в плотную к подиуму, расхохотался, расхохотался во весь голос, так дико прозвучавший во всеобщей тишине и внимании.         -Да какая это императрица!.. Ха-ха-ха-ха!!! Вы что, все с ума сошли?! Да это же просто Славка-адъютант, вчера убивший Президента прямо в... Договорить Юрию не дали - крепкие и потные руки сильно и жестко схватили его за лицо, так что от боли брызнули слезы из глаз, несколько кулаков, по-видимому с удовольствием и показным усердием, врезались в его уставшее тело, уставшее от всей этой фантастмагории, и его куда-то поволокли...         Поволокли, поволокли и бросили. Юрий лежал на полу, в мелкую и кафельную клетку, как в туалетах, гладком и холодном, коричневато-сером, вокруг него стояли какие-то монстры, с засученными рукавами и озверевшими лицами. Внезапно эти монстры расступились и по образовавшемуся проходу прямо к Юрию подошел-подошла дама-Слава-адъютант-императрица... Гневно дергая веером.         -Ты думал испортить праздник всем россиянам?.. Не надейся - это тебе не удалось! Ты давно хотел побывать в городе Омске, вонючей яме своей молодости - я предоставлю тебе такую радость! Эй, где санитары? Санитаров сюда!.. Подбежали двое в белых халатах, Юрий удивленно узнал их - Саша и Леша, неужели он точно сошел с ума...         -Приказываю! Взять паршивца, одеть в смирительную рубаху, так как буен и опасен, и отправить негодяя в Омск! Выполняйте!.. На Юрия напялили жесткую смирительную рубашку, сильно и больно скрутили сзади рукава и запеленав его, поволокли куда-то... Во след гремело «Славься Россия!»                         Конец второй части. Часть третья. «ДУРДОМ». ГЛАВА ПЕРВАЯ И ПОСЛЕДНЯЯ. 1         Главврач омского психо-нервологического диспансера Олег Павлович ходил на работу пешком. Это было полезно для здоровья и экономично, конечно, четыре копейки туда, четыре копейки обратно - цени билетов на троллейбус, это не деньги, но все же... Экономия должна быть экономной, не даром такую глупость изрек этот, Олег Павлович усмехнулся своим глубоко спрятанным диссидентским мыслям, и продолжил - а вообще-то было бы приятно понаблюдать этого генерального секретаря, тяга к медалям и наградам, любовь к поцелуям, книжки и фильмы, уж очень напрашивается на клинику...         Олег Павлович не был диссидентом, упаси бог, более того, он даже, под хорошее настроение подумывал - а не вступить ли ему в эту банду, пардон, партию, вдруг поможет в продвижении дальше... А с другой стороны - куда же еще дальше, куда? Главврач диспансера, четыреста с лишним ре со всякими разными добавками, отличная трехкомнатная квартира на троих - жена и сын, в центре города, в новом кирпичном доме со всеми удобствами, даже мусоропровод есть на лестничной площадке.... Дом полная чаша, за плечами кандидатская и докторская, впереди изумительнейшая книга, возможно позволяющая ему попасть даже в члены-корресподенты. Олег Павлович расхохотался, громко, во весь голос. Извините, а кого ему стеснятся, в собственном-то городе?.. Аккуратно перейдя наземным переходом проспект, сначала внимательно посмотрев налево, а от середины направо, Олег Павлович углубился в жилмассив Первомайского района. И действительно, кого мне тут стеснятся? Совершенно некого...         Ласково припекало, несмотря на раннее утро, солнышко сквозь листву тополей, редкие прохожие спешили по своим делам, на службу, на работу... Потянулся железобетонный забор диспансера, еще совсем недавно стоявшего на улице пятая линия, а сейчас взмахом бюрократического пера перенесенный на улицу Воровского, но оставшийся на месте... Лето это хорошо, особенно когда ночью пролился дождь и всю эту омскую пыль смыл. Широко распахнутые железные ворота, в беспорядке разбросанные по территории диспансера пятиэтажные корпуса... Вотчина Олега Павловича, изредка встречающиеся на территории врачи и молоденькие медсестры приветливо здоровались с главврачом.         А над всей этой юдолью печали и человеческого горя сияло летнее жаркое уже, омское солнце, так как климат здесь сугубо континентальный, зимой за сорок, летом за тридцать, ветерок носил ненавистный дух с тополей, забава мальчишек, поджигающих его, небо было голубое, без единого облачка... Олегу Павловичу было далеко за тридцать, то есть молод, а уже главврач. Сверху припекало...         Поднявшись на второй этаж административного корпуса и поздоровавшись со своей секретаршей, единственной женщиной во всем диспансере, не признающей белого халата, главврач прошел в свой кабинет и с удовольствием уселся за письменно-канцелярский стол. Здесь он и творил...         ...Отличнейшая книга получилась, отличнейшая... Уникальный материал подбросила мне жизнь... Олег Павлович искренне, как ребенок, радовался собственному успеху, хотя эта книга существовала пока лишь в машинно-печатной рукописи, если так можно выразится.         За окном кипела жизнь. Пробегали по территории, густо засаженной деревьями, кустами и цветами, больные ухаживают, трудотерапия и удовольствие... Да, пробегали сестры, медбратья и врачи, проходили, вертя головами, родственники больных, проводили куда-то самих больных, в халатах, с туповатыми лицами, на процедуры или еще куда... Отличнейшая книга, подумалось еще раз, на этот раз с легким сожалением... Ни чего не поделаешь, придется расставаться, книга написана, комиссию он прошел, подлежит выписке мой герой...         Книга Олега Павловича была сугубо медицинская, интересная лишь ограниченному количеству медицинских светил, под интригующим названием. - МНОЖЕСТВЕННЫЕ РАССЛОЕНИЯ ЛИЧНОСТИ ПРИ ШИЗОФРЕНИЧЕСКОМ БРЕДЕ ЛОЖНОЙ ПАМЯТИ В СВЕТЕ РЕШЕНИЙ ПОСЛЕДНЕГО СЪЕЗДА КПСС... Книга должна вызвать фурор и восторг в тесном мирке советских психиатров, а автор он - Олег Павлович Захрутя!.. Скромный главврач психдиспансера...         -Уважаемая Зоя Сергеевна, попросите кого-нибудь привести ко мне выписывавшегося Безухова, - попросил Олег Павлович секретаршу по селектору. Та мгновенно отозвалась:         -Слушаюсь, Олег Павлович, я сейчас за Безуховым пошлю Сережу. 2.         Сережа Басов был единственным ребенком в семье и ему с самого раннего детства пророчили блистательную карьеру. Минимум кандидат каких-нибудь наук с должностью и кабинетом. Увы, непроходимая тупость и непробиваемая ни чем лень, совершили свое темное дело и сразу после службы в армии (а перед этим конечно была и школа, и попытка поступить хотя бы в политех, но увы - читай выше) Сережа плотно осел в психо-нервологическом диспансере, но не в качестве пациента, а всего лишь на должности санитара, но с твердым 130 р. плюс многочисленные поборы с родственников придурков, как их мило и ласково называла многочисленная медбратия дурдома. Сережа не был садистом, как к примеру Кузьмич, а потому не находил смак и кайф, не побоимся новомодного словечка, в битье больных, но увы - жизнь есть жизнь и многие придурки не понимали другого разговора... И Сережа вынужден был быть как все - носить под халатом кусок резинового шланга, отличнейшее средство, часто даже и не надо пускать в дело, показал и достаточно.         -Сережа, Олег Павлович просит привести к нему выписывающегося Безухова, ну того, с придурью, ты знаешь, - кокетливо поводя глазами, обратилась Зоя Сергеевна к санитару, постоянно оттирающимся недалеко от приемной главврача, так как был любимцем, любовником, нет, это слово старомодно и не подходит к данному случаю, сюда ближе словечко из западной жизни - Сережа был чистой воды альфонс, так как Зоя Сергеевна была старше в два раза как минимум плюс постоянно делала различнейшей ценности подарки молодому оболтусу.         -Бу сделано, Зоя, сейчас доставим его пред ваши ясные очи!..         -Ах какой ты!.. Зоя Сергеевна постоянно забывала о своем возрасте и пыталась вести себя как вела двадцать лет назад, совершенно не замечая, что эпоха, словарь и время сменились неотвратно-невозвратимо... Что поделаешь, время вспять не повернешь. 3.         Юрий сидел на аккуратно заправленной кровати в палате номер, нет-нет, восемнадцать и смотрел в окно? в стену? на двери? в никуда? в космос? в прошлое?.. Кто его знает, куда он там смотрел, взгляд его был неподвижен, коротко остриженная седая голова была неподвижна, лицо устремлено в сторону сополатников. Их было несколько, палата номер восемнадцать считалась палатой выздоравливающих и выписывающихся, лично Юрий неделю назад прошел медкомиссию, которая важно подтвердила вывод Олега Павловича - больной Безухов, со сложнейшим диагнозом развившимся на почве алкоголизма, полностью здоров и подлежит выписке... Возник маленький вопрос куда - родственников у него не было, ни одна из двух жен Юрия не собиралась брать его к себе, так как давно уже создали новые ячейки общества... Хорошо на помощь пришел председатель Лузинского поселкового совета, есть такая деревня в области, этот председатель лежал в нервном, так вот, он то и помог. Оформили Юрия в Лузино, на свинокомплекс, рабочим по уходу за свиньями. Все это любезно сообщил Юрию Олег Павлович, почему-то, видимо по доброте душевной, принявший участие в его судьбе, вчера вечером и сообщил, перед ужином... А что же вчера давали на ужин?.. Уже не помню, ну и память стала, раньше говорят была ложная, а сейчас совсем ни какой...         Юрий был совершенно здоров, его можно было показывать на международных симпозиумах психиатров, как образец совершенно здорового в психическом плане человека. У Юрия не было ни желаний, ни капризов, ему не хотелось ни чего такого, что удивленно вздымает брови большинства людей. Его желания были просты и естественны, полностью укладывающиеся в Моральный кодекс строителя коммунизма... Юрий хотел есть, только когда был голоден, иногда хотел в туалет, когда были позывы, и совсем редко ему хотелось петь, ну если только совместно с каким-нибудь коллективом... Все же остальные желания совершенно спокойно укладывались в учение товарища Павлова об условных и безусловных рефлексах. Память и прошлое совершенно не беспокоили Юрия, пить он не хотел, потому что не помнил, что это такое (имеется в виду алкоголь и суррогаты), к женщинам относился как к товарищам по строительству новой формации...         Олег Павлович иногда, глубоко про себя, признавал, что с Юрием и его психическим здоровьем он сильно перестарался, излишне здоровым получился... Но всегда наготове были оправдания - как ранее больному алкоголизмом совершенно противопоказан алкоголь даже в маленьких дозах, так и с Юрием... Лучше перестараться, чек подучить рецидив. Но к счастью, Юрий не знал об этих мимолетних сомнениях Олега Павловича, а потому во общем-то был счастлив.         -Безухов! К главврачу! Давай двигай ногами, - знакомый откуда-то санитар, и откуда я его знаю, не помню... повел Юрия в административный корпус, мимо больных - хохочущих и плачущих, молчаливых и болтливых, мимо санитаров в лопавшихся от мускулов халатах, и сестер, тоже в лопающихся халатах, но на груди... Красиво окрашенная лестница, ковровая дорожка, дверь, оббитая чем-то блестящим и резко пахнущем...         -Привел ваше сокровище, Зоя.         -Ах Сережа, проводи его к Олегу Павловичу... Еще одна дверь, комната залита солнцем, уже знакомый улыбчивый доктор в белом халате, а! это же Олег Павлович...         -Садись Юрий, садись. Сережа - ты свободен, скажи Зое Сергеевне, что я ни кого не принимаю минут так двадцать...         Ласковый взгляд, так приятно глядящий прямо Юрию в лицо, такой ласковый, такой веселый...         -Ну что Юрий, как спалось, как здоровье?..         -Отлично, Олег Павлович, совершенно отлично! -Ночью галлюцинации не беспокоили?..         -Да какие галлюцинации, совершенно спокойно спал, как мертвый!         -Хорошо, хорошо... Как ты помнишь, Юрий, мы тебя сегодня выписываем... Внезапно даже для самого себя Юрий заплакал, совершенно не понимая - почему.         -Ну это ты зря, зря, все будет хорошо, успех закреплен, вот увидишь - все будет отлично!..         Олег Павлович вышел из-за своего стола и уселся прямо напротив вытирающего остатки слез Юрия. Уселся, поерзал немного, как бы усаживаясь поудобней и заглянув в глаза, как бы снизу, негромко спросил:         -Ну а то, прежнее, уже не приходит?..         -Вы о чем, Олег Павлович? - удивленно вытаращил на него уже совершенно сухие глаза Юрий. Главврач все так же пытливо заглядывал снизу, не отводя как-то странно беспокоившего Юрия, взгляда...         -Вы о чем, Олег Павлович?         -Пустяки, пустяки, ну да ладно, не будем о грустном... Сейчас Сережа отведет тебя к сестре, ты получишь все нужное для выписки и прощай больница. Рад?         -Не знаю, - искренне ответил Юрий и попрощавшись, ушел.         Железные ворота, окрашенные в зеленое, официальный цвет официальных ворот, были распахнуты настежь и это естественно, так как омский психо-нервологический диспансер не был закрытым учреждением, только два корпуса охранялись милиционерами, бравыми и сильными молодыми людьми в заломленных фуражках, а в остальных содержались обыкновенные больные... Нервные, шизофреники, параноики, дебилы в период обострения и вся прочая клиника. На прогулку выходили в огромный двор, огороженный сетчатым забором, с двумя калитками, в остальное время открытыми настежь, для прохода амбулаторных больных и посетителей. И ни чего страшного в диспансере не было, обыкновенное учреждение больничного типа...         Железные ворота были распахнуты, Юрий был облечен в одежду, непривычную для него, слегка помятую, в ней его доставили сюда, два года назад, если верить Олегу Павловичу, но Юрий лично сомневался... Хотя совершенно не помнил ни чего. Но два года... Это же так много... Хм, не сильно верится...         За воротами лежала в полуденном зное пыльная улица, неширокая и тихая. С одной стороны она была огорожена бесконечным бетонным забором, гладкие бетонные плиты с еле заметной посередине выпуклостью в виде пятиконечной звезды... С другой стороны возвышались трехэтажные дома, явно постройки давней, еще до сборного железобетона... Машин не было...         Тротуары от проезжей части были огорожены редкими тополями с пыльной листвой, на земле под тополями лежал белым слоем пух... Рядом с воротами была металлическая урна, Юрий зачем-то заглянул туда. И за нее. Ни чего интересного там не было - один мусор... Откуда-то всплыло - наша жизнь мусор...         Улица была пустынна и тиха, а за воротами кипела своя жизнь, из которой Юрия уже вычеркнули... Но назад дороги нет... Если Олег Павлович сказал, что он здоров, значит так и есть...         На противоположной стороне улицы внимание Юрия привлек небольшой фанерный плакат, сиявший новенькими красками. Оглядевшись, Юрий быстро перешел улицу, втянув голову в плечи. Ни чего не случилось... Подойдя вплотную к плакату-стенду, вгляделся в пятна красок, вначале ни чего не получалось, вновь откуда-то всплыло - большое видится на расстоянии, Юрий быстро и судорожно огляделся - ни кого. Отступив на шаг, другой, он залюбовался - на плакате был изображен красавец в синем новом полукомбинезоне, с краснощеким лицом, красавец сжимал огромный кулак над головой, а по низу плаката шла большими буквами непонятная, Юрия, надпись - НАША ЦЕЛЬ - КОММУНИЗМ!         Секунду помедлил, вновь оглянулся и потрогал рукой буквы. Они чуть-чуть, самую малость, липли... Что это значило, он не понимал... Раздался смех, Юрий резко оглянулся - на другой стороне улицы, как раз мимо ворот диспансера, проходила стайка детей, мальчиков и девочек, громко смеющихся почему-то над Юрием. Он ни чего не понимал, совершенно ни чего, даже этот плакат ему ни чего не говорил, Юрий знал - ему надо доехать до автовокзала и купить билет до села Лузино, а там его встретят и устроят...         Отдернув полы пиджака, Юрий заспешил к шумному проспекту, видневшемуся далеко впереди, мятый костюм топорщился, полы развевались, на нагрудном кармане еле виднелась когда-то яркая вышитая эмблема - двуглавый орел и буквы славянской вязи «Московский коммерческий клуб»... 1996-1999 г. г. Прага. НА ГЛАВНУЮ         В НАЧАЛО         К СПИСКУ КНИГ